Но они же воюют, Кэлос! Я получил – а они убивают друг друга ежечасно! – Значит, там живут те, кому это нравится, Петр. Каждому – свое… Я вздрогнул. – Наслаждающиеся тяжелым и опасным противостоянием… Находящие радость в своих страданиях и безнадежной борьбе… Эмоционально скупые… бесталанные… – И готовые умереть? – Ах, да… – Кэлос замялся. – Петр, постарайся принять мои слова правильно… Я сжался, уже понимая, что он скажет. – Смерти нет, Петр. Тот, кто прошел Вратами – не умирает никогда. – Ты уже часть Тени, Петр… Тебя могут убить. Но ты оживешь. Там, где захочешь. Рядом с врагом, чтобы закончить бой. На тихой, мирной планете, где живут уставшие убивать. Человеком, птицей, мыслящим кристаллом… Тебе не понять меня, мальчик, с детства знающий, что смерти нет. … – Кэлос, а ты уверен, что твоему сыну не захочется уйти с тихой и мирной планеты? Поискать приключений в космосе, хотя бы… Кэлос посмотрел на дверь. Тоскливо сказал: – Моему сыну… У нас с Радой было шестеро детей, Петр. И рано или поздно… все они уходили. Нам хватает этого мира. Для них он мал и скучен.
– Но Дари… – Он мне не сын. Он вообще не человек, – Кэлос искоса глянул на меня. – Не обманывайся внешней привычностью нашего мира, Петр. На моем столе стоит музыкальный центр. Если закрыть глаза, то поверишь, что играет живой оркестр. Вот только внутри – пустота. – Дари… – То же самое. Фантом. Суррогат. Игрушка для обуянных ностальгией людей. Он будет вечным ребенком. И никогда не станет человеком.