Итоги голосования для комментария:

Астера

В гостинной моего дома я обнаружила Агаши Ханори-сана, распивающего саке с Джинавой. Ханори выглядел столь же неотразимо, как и в нашу первую встречу на Топазовом Чемпионате. Я поинтересовалась, был ли заключен его брак с девушкой из семьи Отомо, и он ответил положительно. Ханори предложил мне выпить с ним, и я, сперва отказавшись, все же приняла его предложение. Мы поговорили о моде, о жизни в столице, обсудили общих знакомых, в том числе Хирума До и его невесту Качику, слухи о красоте которой дошли даже до меня. В Тсуме мы с Ханори совсем не общались: он проводил вечера в домах гейш в компании Какита Шины и съехавшихся посмотреть Чемпионат кеншинзенов, а я исполняла роль вежливой хозяйки, следя за тем, чтобы никто не попал в беду, и пыталась хоть немного подготовиться к соревнованиям первых двух дней. Теперь же моя жизнь сильно изменилась, и я пригласила Ханори присоединиться к экскурсии˻ на остров Слезинки, которую я планировала устроить вечером для Баюши Сейго.

Ханори передал мне несколько писем. Матушка и Шиори писали о том, как растет мой сын. Дядюшка Хидэёши сообщал, что его жена Отомо, вернее, Какита Йорошику беременна, рассказывал о жизни в статусе родственника Императора и давал мне несколько советов молодому кеншинзену˻. В частности, он рекомендовал проверять нефритом своих любовниц, предохраняясь таким образом от тэйнта Теневых земель, а так же чаще играть в карты, чтобы заслужить расположение форчунов удачи.

Ичиро-сама передал мне письмо от Доджи Сатсуме. Мой муж был молчалив и бледен.
Чемпион писал о том, что главной моей задачей теперь становятся поиски того, кто стоит за событиями в Рико Овари. Мне предписывалось выяснить, Колат ли это, задержать (непременно живыми) его агентов и держать свое расследование в строжайшей тайне, в том числе и от мужа.
Мы говорили с Отоканом этой ночью об источнике, нарушившем равновесие. Он, как и я несколькими днями ранее, пришел к выводу, что все началось со смерти Иде Мичикана, старшего сына Баранато, спровоцировавшей месть Единорогов. Его смерть была представлена как случайная гибель от передозировки опиума, и в таком же ключе она освещалась в опубликованном дневнике опиумистки Шибы Сёнагон. Но Отокану удалось узнать, что Мичикан вовсе не употреблял опиум (что соответствовало его образу яркого, успешного молодого самурая, описанному в досье Матсу Шигеко). Я решила расследовать его смерть, несмотря на то, что с тех пор прошло около двух лет, а так же смерть самой Сёнагон.

Вскоре собрались мои люди: Икома Йорико, Джинава и Фумимара. У меня не было ни минуты отдыха этой ночью.

Перед отъездом я на минуту осталась наедине с Йорико, сославшись, что мне надо обсудить с ней полученные письма. Во время поцелуя я как бы случайно коснулась ее нефритовыми четками Отокана. На коже Йорико не осталось ожога, и нефрит никак не изменился, но она определенно отреагировала на прикосновение, хоть я и не могу пока сказать, как именно. Йорико заметила, что я проверяю ее, и я оказалась в неудобном положении перед ней.

Подняв флаги с моном Журавля, мы выступили навстречу опиумному каравану Ичиро, надеясь на скорую встречу с Увядшим и его удальцами.