Итоги голосования для комментария:

Астера

Мы ехали очень долго – через разграбленные Скорпионьи земли, по границе между готовящимися к войне Львами и погрязшими в сражениях с Мото Тсуме Единорогами - пока не вошли в земли Драконов.
Обиженный моим вмешательством в «его» дело Отокан не желал разговаривать со мной.
Когда мы приблизились к заброшенному замку, в котором скрывались Даджан и Накиро, все изменилось. Даже мне стало ясно, что мы шагнули в Гакидо. Вот как они скрывались от вездесущих глаз Колата. В мире духов.
Люди тяжело переносили путешествие. Мы почти не могли спать, силы не восстанавливались. Я держалась неплохо, но бандиты Айсиса были сильно истощены. Отокан страдал все сильнее, предок, которым он был одержим, сходил с ума, превращаясь в голодного призрака. Как и дух моей матери.
Наконец, мы добрались до замка. Гаки летали среди нас, касались нас, лишая последних сил.
- Я привел тебе еще героя! – Крикнул Айсис вместо приветствия появившемуся на ступенях замка Даджану. – Можешь все здесь умыть их кровью!
И я сделала то главное, чему меня учили – вызвала Даджана на поединок. К моему удивлению, негодяй согласился. Признаться, для меня его согласие стало настоящей неожиданностью. Айсис рассмеялся, обвиняя меня в глупости. Очевидно, Даджан был бессмертен, как и Кода. Впрочем, могло ли это помочь ему одолеть меня?
- Если я одержу победу, я хочу забрать Доджи Хотури и уйти, - сказала я.
- Когда я убью тебя, - рассмеялся Даджан, - прольется кровь героя, и Хотури сможет остаться жив.
Безумные глаза Отокана на секунду встретились с моими.
- Я хочу увидеть, что Чемпион жив, - потребовала я.
На террасе появился Накиро – невероятно худой, словно порча выела всю его плоть, а кожа плотно обтягивает голые кости – и изможденный, измученный Хотури-сама. Гаки прикасались к нему так много раз, что сил и воли к борьбе в нем совсем не осталось.
Я кивнула, вышла на усыпанную гравием площадку перед замком и замерла, держа раскрытую под рукоятью катаны.
- Приготовься, - смеясь, крикнул Даджан, обращаясь к Накиро, - все случится даже раньше, чем мы думали.
Он выхватил свой меч и встал в центр-стойку.
Поднялась тревога. Тотури Черный вторгся в окрестности замка. Даджан в ярости мотнул головой, посылая своих людей в бой.
- Дуэль не отменить, - прорычал он. – Идите и сражайтесь!
Мы, наконец, остались наедине, окруженные стонущими призраками, звуками боя, завываниями читающего заклинания Накиро – одни в центре мира, на время переставшего для нас существовать. Я смотрела в душу Даджана и видела, что он слишком слаб, чтобы суметь причинить мне вред. Он смотрел на меня, видел и не боялся. Мой удар был стремителен и неотразим. Чистый удар, которым я разрубила тело противника надвое.
Умирая, он продолжал смеяться, занося свой меч для удара. И лишь когда смерть коснулась его, улыбка сменилась ужасом.
- Ты не могла меня убить! – воскликнул он.

- Наконец-то! – зловещий голос перекрыл все звуки, заставив каждого посмотреть наверх. Что-то чудовищное происходило с Накиро – его ссохшееся тело покрылось нечеловеческими мускулами, туго натянутая кожа рвалась, один глаз взорвался, и в глазнице появился горящий огнем глаз демона. Ноги Накиро лопнули, выпуская из живота чудовищные щупальца, одна рука раздвоилась, а вторая, наоборот, сжалась, прижавшись к телу.
Демон спрыгнул с террасы, спланировав на тело умирающего Даджана, и впился в него щупальцами, высасывая саму душу. Это было самое страшное и противоестественное, что я видела в своей жизни. На каменной стене замка на мгновение вспыхнули ярко-зеленые, как глаза творящего тэйнтованные заклинания Тадаки, иероглифы: «С каждой выпитой душой он становится сильнее». Я атаковала Шимушигаки, но мое оружие не причинило ему вреда.
Демон поднял на нас глаза, обвел нас леденящим взглядом, страшно закричал, и весь мир вокруг вспыхнул огнем. Многие пали замертво в этом пламени – и люди Тотури, и люди Айсиса без разбору.
Я нанесла нефрит на клинок.
- Нефрит не поможет тебе! – проревел повелитель призраков. Так или иначе, это было единственное, что я могла сделать, и я нанесла два стремительных, сливающихся в один удара. За мгновение до моей атаки Тотури на холме ударил в колокол. Изуродованное тело Накиро упало безвольной куклой, рассеченное моим клинком, Шиушигаки со страшным воем вернулся в Гакидо.
Айсис повел своих людей на Тотури, но вскоре пал, сраженный Джинавой и Хитори. Мечи Отокана сверкали, неся смерть уцелевшим махоцукаям. Я бегом поднялась по лестнице и подхватила Доджи Хотури-саму.
- Вы как всегда вовремя, - юный Чемпион Журавля улыбнулся, и даже на изможденном бледном лице эта улыбка была прекрасна.
- Я же обещала всегда быть за вашим левым плечом, - улыбнулась я в ответ, вспоминая нашу атаку на стены Отосан Учи.

Когда бой был закончен, все исчезло. Не стало ни замка, ни призраков. Айсис был мертв, как и все его люди, мертвы были Колатовцы-ренегаты. Я видела, как Тошимоко-сан шел, прихрамывая, опираясь на плечо Хитори, несущего окровавленное тетсубо в левой руке. Нашла глазами Джинаву, оберегающего Тотури; Отокана, Тадаку, глаза которого еще не потеряли ярко-зеленого сияния. Хотури, которого я укрывала плащом, как ребенка, был слаб, бледен, но жив.
Нам удалось. И срок, назначенный Императором, еще не вышел.