Итоги голосования для комментария:
Boris Что умели монахи:
В начале своего пути перед ними стоял выбор из 19 приемов шаолинь (вроде: «Размягчение костей», делавшее тело очень гибким, «удар земли» — метание камней ногами, «алмазный палец» — удар, ослабляющий духовную энергию врага), 7 мантр (мантра «изгнания зла», мантра, «разрушающая иллюзии», и т.д.) и ещё порядка 15 дополнительных навыков и способностей (вроде «знания легенд» и «выживания в дикой природе»). А, и синтоистская жрица не имела доступ к мантрам, но у неё был список из 14 синто-ритуалов (вроде «освящения места», «воззвать к духам предков»).
Позже, список возможных способностей расширился всякими управлениями энергиями, овладением силами стихий (одна из монашек буквально дыханием выжигала ересь), силами разума (накладывать иллюзии, гендзюцу короче) и прочими сверхчеловеческими монашескими фокусами (порядка 80 штук).
И, к этому, при создании персонажа игрок выбирал своего «бодхисатву-хранителя» (или Будду-хранителя). Это был один мощный эффект, применяемый раз за игру («Раскрытые Глаза Дарумы» позволяли задать мастеру любой вопрос, на который он отвечал, а «Защита Белой Тары» позволяла защитить любого персонажа/непися от любой напасти 100% успешно).
По поводу духовности и механики: игромеханически духовность не давала бонусов к броскам. Да, после длительной медитации монахи могли один раз добавить к броску +1 (что служило своего рода fate points). Но это не назовешь духовностью.
У монахов были особенные «табу»: каждый выбирал его для своего монаха индивидуально. Вот разве что нарушение этого табу действительно влекло игромеханические последствия: если жрица лгала, заболевала или имела кровоточащие раны, то она не могла заходить в святилище и творить ритуалы (ибо она нарушала завет «быть чистой перед Ками»).
Но, повторюсь, я не ограничивал игромеханикой действия персонажей. Да и это не нужно было – им самим нравилось играть в духовных монахов (хоть это было и тяжело иногда). Как я уже сказал – игромеханически духовность не давала бонусов к броскам.
Но она очень сильно влияла на окружающий мир.
Когда их провожатая из деревни падала со скалы, я сказал им: «вы можете попробовать спасти её, но это очень опасно. Если вы завалите бросок, кто-то из вас упадет вместе с ней. И это будет смерть персонажа». Они понимали, что не могут так рисковать: им надо найти и победить Опасного Демона, а она – простая крестьянка… И всё же, они решились спасать её. Опасный Демон, который претворялся их провожатой-крестьянкой, был действительно поражен их героическим порывом.
Да и кого они только не наставили на путь истинный!
Их финальная битва, к слову, тоже состояла не совсем из боевой сцены. Каждому нужно было по-своему «духовно» победить финального босса. Например: Антагонист насмехался над Усаги: «Ты больше не монах, ты согрешил, убил человека, ты отступник, ты не можешь победить меня. А теперь ты ещё и подался в это «весь мир – пустота…» Я смеюсь над тобой, ничтожество!» И Усаги ответил, что тоже искренне смеётся над собой. И это подействовало лучше, чем +3 к «руби и кромсай»!:).
+