Насчет заселения собственными поселенцами — не помню такого.

Они шли длинной колонной. Медленно. Несли маленькие узелки.
Шли в полной тишине. Мужчины, юноши, женщины, дети. Шли без вздохов, без плача, без слова жалобы. Без криков, без отчаянных рыданий.
Крик и отчаяние стояли у них в глазах. Пустых глазах обездоленных людей. Ограбленных, избитых, изгнанных.
– Кто это? – На Лютика не подействовала враждебность в глазах сопровождавшего колонну офицера. – Кого вы гоните?
– Нильфгаардцев, – ответил с высоты седла поднаместник1, румяный парнишка, встретивший самое большее восемнадцать весен. – Нильфгаардских поселенцев, приползли, понимаешь, на нашу землю словно тараканы. Вот мы их будто тараканов и выметаем. Так решено в Цинтре, и так записано в мирном договоре.