Итоги голосования для комментария:
Иван (Гайтахан) Ханов Ближе к вечеру второго дня обоз оказался возле поворота на Маковкино, где разведчики распрощались с мужиками и отправились в деревню. По пути они приметили, что по окружающим деревню полям озимых кто-то явно потоптался, причём очень активно. Само село оказалось довольно крупным, со своей сельской лавкой, шинком и даже церковью, хоть и заброшенной. В селе их встретило несколько хмурых местных, один из которых поинтересовался, кто ж это пожаловал? Предъявленный мандат, впрочем, его удовлетворил, посему разведчиков быстро проводили в дом местного старосты, где через некоторое время собрались члены сельского совета. Слово держал сам староста, Борис.
По его словам неделю назад в село приходил некий дед диковатого вида, представившийся Калистратом. Он пришёл от некоего Старца Виссариона, который рассылает своих людей, дабы от всякой бесовщины людей отвадить, да напоминать, что надо по заветам предков жить, Мать-Землю не гневить да в братство его вступить. Крестьяне ему ответили, что у них своя трудовая, селянская власть, и нечего им тут воду мутить. Тогда рассерженный Калистрат пообещал, что деревенские ему ещё сами в ноги кланяться будут, когда он через неделю вернётся. Селяне сплюнули да забыли, отправив только одного из мужиков с вестью в Гуляй-Поле. Но на следующий вечер на одно из полей набежала какая-то непонятная нечисть, с виду сущие черти, и принялась топтать пшеницу, визжа и матерясь. На второй день повторилось то же самое. Селяне пробовали разгонять мерзавцев, но те оказали сопротивление и нескольких сильно поранили. С тех пор каждый вечер на полях творилась такая дрянь.
Выслушав рассказ, Тимофей решил ближе к вечеру подстеречь на поле эту нечисть и поглядеть вблизи, а потом, как Калистрат вновь явится, потолковать с ним по душам. Акулине солдат сказал осмотреть раненых, а сам с Аннушкой решио найти удобное место для наблюдения за ещё не вытоптанными полями. Разведчики скинули свои вещи в доме одного из депутатов совета, Анисия, после чего разошлись по своим делам. Акулина принялась за осмотр раненых. Начала она с самого тяжёлого, у которого был распорот живот. Девушка осмотрела рану, очистила от гноя и заново перевязала, прошло всё успешно. Остальных больных лечить было легче. Крестьяне, наблюдавшие за процессом лечения через окна, чтобы не мешать, при виде уверенных действий Акулины преисполнились к «дохтурице» уважением. Тем временем Тимофей и Аннушка присмотрели неплохое место для засидки на краю поля за небольшим бугром. Акулина к ним присоединилась где-то спустя полчаса, с набитыми гостинцами карманами и в сопровождении восхищённых селян. Тимофей одолжил у одного из сельских мужиков тулуп (какая-никакая, а защита от зубов), а ещё предупредил пятерых из них, включая встретившего разведчиков первым мужика Тимоху, чтобы те были готовы идти на помощь, если что. Тимоха пообещал, что помощь будет. В деревне же народ устроил праздник по поводу прибытия спасителей из Гуляй-Поля.
Под вечер разведчики засели на выбранном месте. Шло время, солнце клонилось к закату. И вот, наконец, началось то, ради чего они ждали в засаде. Прямо посреди поля из ниоткуда возникли шесть непонятных визжащих тварей непонятного вида, которые принялись топтать пшеницу. На разведчиков они внимания не обращали, поэтому те не торопясь прицелились и шарахнули из наганов единым залпом. Одна тварь сразу же рухнула мордой в поле, двоих зацепило. Твари с визгливыми матюками бросились в атаку на разведчиков. Одна из них, особенно рьяная, набросилась на Аннушку и вцепилась зубами ей в бок. К тому же на поле материализовалось ещё несколько тварей. Однако геррои тоже были не лыком шиты — Аннушка, оправившись от первоначального шока, разнесла обидчику голову выстрелом из револьвера, Тимофей позвал помощь и вместе с Акулиной принялся отстреливать остальных. И твари дрогнули — когда ещё несколько легли замертво, остальные пропали, за исключением одного убегающего. Тимофей бросился за ним вдогонку и метким выстрелом из обреза пристрелил беглеца, но тут вокруг него выскочили ещё трое. К счастью они оказались на редкость кривыми и промахнулись. Одного из них солдат уложил, остальные снова пропали из виду и больше уже не появлялись. И как раз к этому времени со стороны деревни появилась «подмога» — смущённый и расстроенный Тимоха, а вместе с ним четверо в дымину пьяных селян, размахивающих обрезами. Тимофей успокоил расстроенного тёзку, сказал, что сами отбились. Акулина собралась осматривать рану Аннушки, но та принялась активно открещиваться: «Заморит она меня!» Согласилась она только после того, как Тимофей пообещал лично проследить, чтобы всё было хорошо. Акулина справилась мастерски, но Аннушка всё равно недобро зыркала и ворчала: «Фу, бестия...»
+