Итоги голосования для комментария:
Dmitry Gerasimov Ну, следствие по делу Салтычихи началось только после того, как вдобавок к сигналам об изуверствах в отношении крепостных всплыло покушение на убийство дворянской четы, и только благодаря прямому вмешательству молодой императрицы, которой нужен был некий показательный процесс. Какого-либо правового механизма реакции на подобные эксцессы мы тут скорее не наблюдаем.

При этом архивы судов южных штатов хранят не менее 200 дел о жестоком обращении с рабами — и многие из них закончились для владельца крупными штрафами или даже несколькими годами тюрьмы, даже за какой-то единичный эпизод. Понятно, что это почти капля в море на фоне тысяч дел, в которых обвиняемыми выступали рабы; понятно, что суд часто занимал сторону рабовладельца; понятно, что даже обвинительные приговоры обычно мотивировались не заботой о правах негра — хотя и такое задокументировано — а опасениями, что подобное жестокое поведение подсудимого может спровоцировать бунт среди его рабов, а значит, угрожает безопасности соседей. Но размахивать Салтычихой как аргументом в пользу того, что «крепостничество — это не рабство», довольно странно.
+