Итоги голосования для комментария:
Энвер из Нибиру
ярые сторонники «других женских образов» в 99% случаев предлагают прямую противоположность, и рисуют какую-то усталую потёртую жизнью тётку, у которой выражение лица, поза и вот это всё выдаёт в ней предпенсионную библиотекаршу, которая десять часов с гопниками отработала, потом ещё с авоськой за картошкой и кефиром на базар сгоняла, а теперь вот полный латный напялила и ночным сторожем на вахту заступила, барук вам кхазад, алкаши проклятые. такие образы не нравятся никому, но мужики скрепя сердце кивают, чтобы никого не обидеть, а девушки повесив нос соглашаются, что да, мол, теперь без сексизма у вас получилось, типа молодцы (не похвалишь — снова за пинап возьмутся, знаем мы их).
Хмм, уважаемые дамы и господа, этот коммент напомнил мне одну историю из прошлого. Но для начала позвольте рассказать вам одного из моих предыдущих экспертов по сексизму и гендерной дискриминации. Давным-давно она была игроком, а чаще — мастером в компании моих друзей. Она была умна, талантлива, самостоятельна и начитана, и ее игры были просто офигительными для нашего тогдашнего возраста и интеллектуального уровня. В этих играх она вводила в повествование весьма неординардных и любопытных персонажей разного пола — однако, стоило ей самой стать игроком, как она жестко отказывалась играть женским персонажем и создавала мужского в диапазоне от мальчка-кавайчика-жулика до кононического варвара. Она всего лишь дважды играла женским персонажем, и обе они были довольно однотипны: дамы с высоким социальным статусом, приличным образованием и ролью квестора, не участвующего в 90% сюжетных событий.

Так вот, однажды я спросил ее, почему она так поступает. Все эти ваши игры, архетипы и сюжетные ходы, сказала она, исторически созданы мужчинами-рассказчиками для слушателей-мужчин (ну, или в крайне редком случае, женщинами-рассказчиками для слушателей-мужчин)… впрочем, как и вся культура этого-вашего мужского мира. Вследствие этого в таких играх (равно как и в легендах, литературе, театре и кино) женщине, кем бы она не была, неизбежно отводится либо роль сексуального объекта, либо статического сюжетного элемента. В сюжете, центром которого является отряд кондотьеров (а кондотьеры, сказала она, являются ближайшим реальным аналогом этих-ваших приключенцев), женщине, как бы она себя не вела, неизбежно будет отведена роль либо спасаемой принцессы, либо полковой шлюхи. Мне же, сказала она, не нравится играть сексуальный объект и, если честно, я не очень хорошо умею им быть даже в жизни, не то что в игре.

Хорошо, спросил я, а какие игры, архетипы и сюжетные ходы нравятся женщинам, и, в частности, тебе? Может быть, Ты скажешь мне, во что тебе было бы интересно играть, и я попытаюсь намутить что-нибудь подобное?

Лучше тебе этого не знать, сказала она, да и не собираюсь я рассказывать об этом. Если тебе интересна эта тема, то попробую опросить моих подруг <Такую-То> и <Сякую-То>, которых я иногда вожу.

В то время я был молод, глуп, и не всегда понимал, что в некоторых случаях «нет» в ее устах означает действительно «нет» безо всяких вариантов. Я стал допытываться до причины ее отказа и в итоге мы крупно поссорились.
+