В гурпс был где-то такой киношный перк под название «Shtick» — чтобы ветер пафосно развевал longcoat badass'а при ходьбе, одежда никогда не промокала, макияж сохранялся в самых экстремальных условиях, а на каблуках можно было бегать — поштучно, разумеется.
А обычно, в игре такое не описывается так же, как рисуется. Это художественная гипербола, как «вооруженный до зубов» или сцена из фильма «Коммандо» с Арни (Воевал он там, тоже без всего этого хлама).
Кроме того, с точки зрения этой картинки — ничего не ломается и не проваливается потому, что в ней и не работает нормальная физика(так же, как в шаржах не предполагается, что люди анатомически устроены именно так). Пока это не пытаются косплеить — всё отлично выглядит.
Даже костюм ассассина еще ни разу не получился столь же эпичным, как его игровое воплощение, а уж про его историчность и речи не идёт.
В этом, кстати и был смысл. Персонажи не вспоминали. Им пересказывали разные рассказчики. А игроки отыгрывали заново. По моему на ролемире ничего не было пропущено из этой хроники.
Опять же Аваллах и его хроника. Только уже норвеская. Флешбеки, сюжет распиленный на разные года. Хотя, мастерских объяснений не хватает, мне пришлось Дориану расспрашивать.
Не обязательно, экономическую стратегию, но ты уже можешь себе вообразить смещение акцентов анциллей и старейшин. Отдельный тореадор может подготовить выставку своих произведений, а отдельный бруджа — выяснить, кто из его ребят хочет предать его.
И это я вообще молчу, что в VtM нет жесткой привязки ко времени. Сцены — основная единица игрового времени. Сцены, главы(сессии), истории(арки), хроники. То, что между сценами — не столь существенно, чтобы его отыгрывать. Что именно не существенно — решает игровая группа.
Кроме того, с точки зрения этой картинки — ничего не ломается и не проваливается потому, что в ней и не работает нормальная физика(так же, как в шаржах не предполагается, что люди анатомически устроены именно так). Пока это не пытаются косплеить — всё отлично выглядит.
Даже костюм ассассина еще ни разу не получился столь же эпичным, как его игровое воплощение, а уж про его историчность и речи не идёт.