Я была сильно пьяна, моя голова кружилась от саке и от невероятности произошедшего. Фумимара с каменным лицом ждал меня.
Я попросила поскорее проводить меня домой. Мы шли по Торговому Кварталу (Йорико не могла себе позволить снимать роскошный дом в Квартале Нобилей), когда я почувствовала характерный запах и узнала место изготовления опиатов прежде, чем звуки перебранки, доносившейся оттуда, стали достаточно разборчивыми. Я хотела было свернуть и избежать неприятностей, но не смогла преодолеть любопытство. Баюши Отадо, оставленный мной без глаза в нашу прошлую встречу, вышвырнул наружу варщика˻, пробив его телом тонкую стену. - Мне нужны твои знания! Ты будешь работать на меня! – кричал он. Отадо прижал ладонь хинина к ступеньке и выхватил кинжал, готовясь отрезать ему пальцы. Я с трудом поспевала за стремительно развивающимися событиями. Раздался стук копыт и Отаку Наиши, распугивая зевак, стремительно подъехала к прачечной˻. - Патронесса! – взмолился варщик˻. – Защитите меня! Отадо и Наиши принялась ругаться из-за того, на кого будет работать варщик наркотиков. Ярость ослепила меня, и, скинув капюшон, я подошла к ним и воскликнула, что они оба арестованы. Преодолев удивление от того, что я оказалась живой, Отадо холодно ответил: - Да вы пьяны, Магистрат! Все мои дальнейшие попытки призвать их к порядку, требования сдать дайшо и пройти со мной в участок разбились об это утверждение. Когда же Отадо и Наиши, демонстрируя полное презрение к власти в моем лице, устроили несанкционированную дуэль в моем присутствии, я достала свое но-дачи и ранила их обоих. Я хотела лишь обездвижить нарушителей порядка, чтобы затем доставить к губернатору. Я даже смогла соразмерить силу удара, нанесенного Баюши Отадо, с которым я ранее билась на дуэли и могла оценить его хрупкость. Но удар Отаку Наиши оказался слишком силен. Я с ужасом смотрела на мертвое тело Наиши, люди с криком разбегались. - Отправьте тело родственникам, - сказал Фумимара в ответ на мой вопросительный взгляд, - все равно им скоро станет обо всем известно. Очарование вечера было разрушено.
приказала перенести моего мужа домой, нашла (не без помощи Фумимара) подаренный мне Йорико брильянт и отправилась к ней, чтобы объясниться. Я хотела порвать наши отношения, отстранить ее от должности и порадовать этим Ичиро, когда он придет в себя.
Войдя в дом Икома Йорико еще до рассвета, я оставила Фумимара ждать меня за дверью. Лицо Йорико носило на себе следы пережитого горя. И я поспешила развеять радость, которой оно озарилось при виде меня живой. Я решительно сказала ей, что мы не можем более видеться, передала ей брильянт и отстранила от должности, не слушая возражений. Йорико умоляла меня, но я была тверда. Желая закончить эту безобразную сцену, я в нелицеприятных выражениях высказалась о ее легком нраве и повернулась, чтобы уйти. Но Йорико бросилась за мной следом. Она обняла меня и стала целовать. Я совершенно не ожидала подобного от гордой, преисполненной Чести девственницы-Львицы. (Йорико перекидала Ким на броске Аварнесс+синсирити с 2 райзов за непрофильный навык против моего Виллпавера на 20 успехов).
Я провела весь день в объятьях Йорико, покинув ее лишь после заката. Она дала говорила о том, что готова убить любого по моему слову, и я сказала, что смерть Соши Сёрийоко порадовала бы меня.
(И тут надо отметить Стамина ролл, прокинутый мной после обмена жидкостями˻, который как бы намекает, хотя мне пока током не понятно, на что именно).
Я стояла в Храме среди ярко горящих свечей, торжествуя победу над ниндзя˻ Рико Овари, когда мое сердце внезапно сжалось от боли. Что-то плохое случилось с моим дорогим братом Отоканом. (У Кимико с Отоканом Carmic Tie, которая помимо ни разу пока не сыгравших системных моментов позволяет им на расстоянии чувствовать, когда с другим происходит что-то плохое). Переодевшись в ронинскую одежду, принесенную мне Фумимара, я передала через него приказ Стальной Бабочке охранять потерявшего сознание Ичиро и поспешила в тюрьму. Именно там я оставила Отокана и Джинаву – охранять камеру двух одинаковых крабов. Как я вскоре узнала, некто (вероятно, Мамоно?) вдохновил обезумевших наркоманов на штурм тюрьмы. Реквизированный опиум был разграблен, заключенные выпущены на свободу. Мамоно, вооруженный похищенным у кузнеца дайшо, привел часть бунтовщиков прямиком к камере Крабов˻. Младший из них исчез. Джинава был ранен, но успел придти в себя к моему появлению, а Отокана, живого или мертвого, нам найти не удалось. Джинава предположил, что неприкасаемые могли забрать его тело. Это звучало почти обнадеживающе по сравнению с картиной в моей голове – Отокан, похищенный пауком-призраком, который сожрет его и похитит его память и облик. Этим утром Отокан отдал мне свой амулет из нефрита. Я решила немедленно проверить версию Джинавы. Мы отправились к Единорогам, которые дали нам коней (мой Перышко был убит ниндзя прошлой ночью). Я потребовала от Баранато объяснений творимых ими беспорядков, и он ответил, что Единороги напали на склад Баюши, чтобы спасти меня. Я согласилась принять эту версию. Мото Узбек присоединился к нашему отряду, и вчетвером мы отправились в Квартал Кожевенников. Квартал был весь перекрыт баррикадами, вооруженные эта несли дежурство на улицах. Их дома показались мне непозволительно чистыми и богатыми. Джинава представился приближенным покойного Изумрудного Магистрата, временно исполняющим его обязанности, и договорился о встрече с главой квартала Сиплым. На входе в его дом нам пришлось сдать оружие. Я, Джинава и Фумимара вошли, а Узбек остался снаружи. Те, кого я мечтаю повесить за убийство Ашидаку Наритоки, оказались в двух шагах от меня, и я ничего не могла поделать. Сиплый в богатых одеждах Журавлиной выделки восседал во главе стола в доме, украшенном произведениями искусства и мебелью большой ценности, окруженный телохранителями. Брови сидел рядом с ним с видом богатого и знатного господина. Джинава потребовал, чтобы ему принесли сакэ, и вскоре опьянел. Он договорился с неприкасаемыми о взаимных уступках, получил от них взятку в 15 коку, после чего нас проводили в помещение, где эти грязные твари держали Отокана. Что они с ним сделали! Многочисленные раны на его теле были зашиты грубой ниткой, как зашивают мертвых, и обработаны формалином! Мой милый брат был в полушаге от смерти. Мы даже не смогли забрать его оттуда, он не пережил бы транспортировки. Оставив Джинаву охранять Отокана, я вернулась домой.
//Было два забавных момента, когда люди принимали Кимико за приведение. Иде Асамицу, сын Баранато стоял на часах, когда Ким приехала говорить с Единорогами. Он оказался очень суеверным молодым человеком, и его с трудом удалось успокоить. А Брови, наш Декстер, патологоанатом-убийца, узнав Ким и видя, что никто другой ее не узнает, решил, что у него началась профессиональная деформация сознания.
У самурая, как у Верволка, есть honor, glory, [strike]wisdom[/strike]. И вот мастер приравнял стих для Йорико и подарок от Йорико к измене и снял 10 точек хонора за каждую.
Наступила ночь. Все посетители покинули Храм Солнца. Только безутешный Ичиро остался в зале, распростертый на полу возле возвышения, на котором лежало тело его жены. Служители погасили свечи и заперли двери тяжелым засовом. К середине ночи Ичиро, сломленный горем утраты, произнес сквозь слезы, что не может жить без любимой и примет тот же яд, которым отравил ее. Вскоре зал погрузился в полную тишину.
Кимико почувствовала, что солнышко у нее на лбу нагрелось. Лезвие катаны пробило дубовую стену и отбросило засов. Три темных фигуры вошли в зал, заперев за собой двери. Изображение солнца вспыхнуло, пробуждая Кимико. Ее сердце снова забилось. Сотни свечей, расставленных в зале, вспыхнули, не оставляя тени ни единого шанса. Облаченная в белоснежные погребальные одежды, Кимико поднялась на ноги, выхватывая катану из стойки рядом с возвышением. На секунду замерев , Кимико сорвалась с места и смертоносным белым вихрем пронеслась по залу. (Фул атака после центр стойки. One strike two cuts. Первый удар в Когти ночи с полного дайспула 10к9+5 на попадание, центр-стойка и войд поинт в дамаг – 8к4+4+ успехи от финта. Второй удар в раненого в прошлом бою здоровяка с тетсубо Железную Смерть. Попадаю с пяти райзов для сплита. Дамаг «голый» 5к2, но его оказывается достаточно. В Безликого последняя атака с финтом. Дамаг 5к2+20. Аут, добиваю в следующий раунд.) Кимико стряхнула катану. Белоснежные одежды были покрыты кровью поверженных ниндзя. Кимико старалась не смотреть на неподвижное и словно бы бездыханное тело своего супруга. В ярком свете свечей Ким сняла маски. Безликим оказался Золотой Глаз, как Ким и подозревала, Железной Смертью - знакомый ей только по досье ронин Строитель, а настоящим главой организации ниндзя по имени Когти Ночи - ни кто иной, как Шосуро Гобей, брат покойного мужа губернатора Хиобу. С улицы доносились крики и шум сражения – народ штурмовал тюрьму, желая добраться до конфискованного Магистратом опиума. Фумимара беззвучной тенью спустился откуда-то сверху и склонился перед Кимико в низком поклоне.
… Ичиро душил меня, и я ничего не могла поделать. - Было бы интересно посмотреть, кто как поведет себя после вашей смерти. Кто из «друзей» готов всадить нож в спину? Многое могло бы раскрыться, - прошептал Ичиро, сжимая меня в смертельных объятьях. Наконец, он опустил меня на кровать. Наша одежда была пропитана моей кровью, кровь была на руках и даже на лице Ичиро. - Сможете ли вы изобразить мертвую? – спросил мой муж, и я отрицательно шевельнула головой. Тогда он извлек из складок оби две бамбуковые капсулы. - Мне дал их Дайдоджи Бенкей. В одной – снотворное, приняв которое, вы словно умрете. Во второй же – настоящий яд. Вы доверяете мне? - Если вы спрашиваете, верю ли я, что вы не отравите меня, то нет. Но я бесконечно люблю вас, и вы можете убить меня, если это вас утешит или в чем-то поможет вам. Простите меня, - слезы все еще текли по моему лицу. Ичиро переломил бамбук и дал мне выпить содержимое. Я почувствовала, как смертельная слабость сковывает мое тело…
Ближе к вечеру Единороги пришли проститься с Магистратом. Иде Баранато, как и Икома Йорико, был весьма удивлен ее смертью. Он лично (как шугенжа) осмотрел раны Кимико прежде, чем отправить ее домой. Он не сомневался, что они были не опасны для жизни. И даже не будучи в курсе раздора в молодой семье Какита, он понял, что это муж убил ее. Генши просила ками, чтобы Кимико переродилась в ее семье Отаку. Ее младшая сестра Отаку Наиши произнесла сокрушенно, обращаясь сама к себе: «Сколько крови пролито ради несбыточной мечты. И вот она лежит здесь мертвая. Торговля опиумом не может быть легализована, она навсегда останется Имперским преступлением. Все зря». ***
Тело Кимико перенесли в Храм Солнца. Высшая жрица Мейо положила изображение солнца на лоб покойной. Множество людей разных сословий и разного положения пришли проститься с Магистратом. Даже Мамоно мелькнул в толпе, он пытался понять, что делают все эти люди. В городе начались беспорядки. Хиобу отправила Джохо арестовать Баюши Коречика. Между Громовой Стражей и воинами Баюши завязалась кровопролитная схватка. Соши Серийоко появилась над домом Коречика, призвав Они на помощь его людям и атаковав воинов-Шосуро кровавой магией. 50 самураев Баюши и 35 самураев Шосуро, а так же 6 пожарных погибло. Шосуро Джохо на дуэли убил Баюши Коречика. Кто-то напал на торговку Лошадь, разводившую коней под патронажем Коречика, перешедшую к нему из-под защиты Единорогов. Конюшни были открыты и лошади разбежались по городу. Был убит торговец Скрытный, находившийся под патронажем Хиобу.
- Кажется, теперь вы можете сделать мне предложение, о котором говорил Баюши Гошиу, - сказала Шосуро Хиобу, когда они с Какита Ичиро остались одни над телом Изумрудного Магистрата. - Несомненно, - Ичиро посмотрел на мертвое лицо своей жены. – Теперь ничто не разгоняет тьму, наполняющую мою душу с самого рождения. Если бы моя жена была жива, она остановила бы меня. Если бы она могла слышать наш разговор, посмотрел бы я, как мы стали бы давать показания друг против друга. - Но она мертва, - Ичиро поднял взгляд на Хиобу и перешел к делу. – Мои люди смешали большую партию «жидкой пустоты» и «драконьего дыхания» из трофейного опиума из Тоши Ранбо. Цены взлетели до небес. Я мог бы уступить вам весь свой товар за 3600 коку, - Ичиро назвал сумму, вчетверо превышающую обычную рыночную стоимость, - и думаю, что вы все равно получите огромную прибыль. - Я согласна. Когда ваши люди будут здесь? - Послезавтра. Не проболтайтесь. Они идут под знаменами Журавля, но если пойдут слухи, Увядший уничтожит вашу последнюю надежду дать бунтующим людям то, чего они хотят. ***
Слух о гибели Изумрудного Магистрата разнесся по городу быстрее ветра. Вернее, о скорой гибели Магистрата поговаривали еще прошлым вечером. Город ждал. Даже Жалкий не стал пытать переданного ему для допроса Брови. Город знал о смерти Какита Кимико уже ночью, когда кони Магистрата и Императорского сборщика налогов были найдены мертвыми, а их всадники пропали, оставив на улице немало своей крови. Неприкасаемые вышли на свою обычную работу, забыв о ночном ультиматуме. Когда Какита Ичиро объявил о смерти своей жены, город был готов принять эту новость.
Пришедшие позаботиться о теле Магистрата эта увидели ее мужа, потерявшего рассудок от горя. Обливаясь слезами и не слушая увещеваний, он сам омыл тело жены и переодел ее в погребальные одежды.
*** Йорико как на крыльях летела, торопясь поскорее вернутся с Китсу-самой в резиденцию Магистрата. Мысль о том, что благодаря ей ее девочка получит самую лучшую помощь, казалась очень приятной. Но войдя в дом, Йорико услышала рыдания и стоны. Все слуги плакали, а Баюши Токака-сан, камеристка Кимико, сквозь слезы сообщила новость, в которую Йорико едва могла поверить. Ее девочка мертва? Как это могло случиться? Она разговаривала с ней не больше, чем 15 минут назад. Йорико вбежала в комнату, где лежала ее девочка. Ее тело безвольной куклой в неестественной позе лежало на кровати. Йорико все еще не понимала. Муж Кимико набросился на нее с оскорблениями и попытался выгнать прочь. Сперва Йорико пыталась вежливо игнорировать его выпады, понимая его отчаяние. Но постепенно ей стало ясно, что злобы в нем больше, чем горя. Она увидела, что одежды Ичиро пропитаны кровью. Кровь была у него на руках и даже на лице. И это была не его кровь. Дар ее любви валялся на полу. А муж Кимико проклинал их обеих. Это он убил ее девочку! Она не могла умереть сама. Он узнал об их связи и убил ее. Йорико хотела немедленно вызвать Ичиро, но тот лишь рассмеялся ей в лицо. - Теперь, когда мой лучший йохимбе мертв, каждый трус захочет вызвать меня! Йорико была вынуждена уйти. Она еще не чувствовала боли, лишь ярость и желание отомстить. ***
Оставшись одна, я позвала мужа, чтобы обсудить с ним наши планы. Он опустился на мою постель и говорил очень тихо, выдыхая слова прямо мне в ухо. Я рассказала ему о предупреждении Отокана, и Ичиро начал было говорить о том, какую выгоду мы могли бы извлечь, скрыв информацию о моем спасении. Внезапно тон моего мужа резко изменился. На его лице отразилась плохо сдерживаемая ярость. - Что это такое?! – спросил он, показывая на брильянт, подаренный мне Йорико, который я носила на длинном шнурке на шее. - Подарок…, - пролепетала я. - От кого? - Икома Йорико. - И с чего бы ей дарить вам такой подарок?! - Ответный дар… Я подарила ей веер… - Веер?! Мужчины дарят подарки такой ценности за рождение сына! - И стихотворение, - я чувствовала ужасную слабость. - Любовное стихотворение, я полагаю?! Ичиро смотрел на меня так, словно был готов убить меня. Никогда прежде я не видела в нем столько ярости. - Немедленно снимите его! Откажите ей от дома! Пусть убирается! И ее шугенжа не подойдет к вам! Снимите ее с должности! Я с трудом смогла стянуть с себя шнурок с брильянтом трясущимися переломанными руками и протянула его мужу. Он схватил его и с яростью бросил об стену. Я разрыдалась. Я бормотала что-то о том, как люблю его, и о том, что не изменяла ему, и о том, что пыталась рассказать ему обо всем, но он всегда был так занят. Ичиро носился по комнате, извергая проклятья, и ломая все на своем пути. Потом он поднял меня с кровати и сжал в объятьях. Как силен был мой муж! (5 сила, для сравнения у Кимико – сила 2) Я почувствовала, что все мои раны раскрылись, а сломанные кости пришли в движение. Ичиро душил меня, и я ничего не могла поделать…
Казалось, все мое тело было изломано и избито. Моя милая Йорико первой прибежала навестить меня. Она была в ярости и горела жаждой мести. Я попросила ее получить ордер на арест Коречика у губернатора Хиобу. Йорико ушла, пообещав скоро вернуться с шугенжой, которая исцелит мои раны. Иде Баранато, обычно занимавшийся этим, отсутствовал в своей резиденции.
Посреди комнаты установили ширму, и Ичиро работал, не отходя от меня. Стальная Бабочка охраняла нас обоих.
Вскоре я получила письмо от Джинавы и Отокана. Джинава докладывал об их ночном дежурстве в тюрьме. Мамоно приходил ночью, видимо, хотел поговорить с одним из Крабов. Его нападение отбили, один стражник был убит, Мамоно скрылся. Отокан прислал стихи и нефритовые четки. Когда-то это выглядело бы двусмысленно: именно эти четки Отокан подарил мне в знак своей любви… Но сегодня подарок был просто необходимым мне амулетом из нефрита, а в стихах крылось предупреждение. Я смогла расшифровать его. Кто-то объединяет врагов против Хиобу: ниндзя, эта, Соши Сёрийоко, картель Баюши. Эта ночь будет жаркой. Нападут на Храм Солнца, затем на тюрьму и дворец губернатора. Я ответила Отокану стихами, что поняла его предупреждение, и к ночи мы будем готовы. Я одела на руку нефритовые четки, сцепив их кусочком бечёвки, как браслет.
Я пришла в себя, связанная по рукам и ногам. Все тело болело, меня сильно избили, прежде чем я потеряла сознание. Баюши Коречика заплатил ниндзя 90 коку за их работу. Он принялся насмехаться надо мной. Но его торжество было недолгим. Здесь Громовая Стража!˻ - раздался крик с улицы. В следующий момент дверь с оглушительным взрывом влетела в комнату. Ворвавшийся отряд одетых в доспехи Громовой Стражи самураев, среди которых было двое шугенж, перебил стражу Коречика. Сам Скорпион сбежал. Один из шугенж был ранен и вспыхнул от собственного заклинания. Начался пожар.
- Младший Брат, мы здесь! – крикнул Узбек. Нас вытащили из пожара. Я отчетливо увидела, что под масками громовой стражи скрываются Единороги. Я узнала почти всех – Иде Баранато и его сына Асамицу, сестер Отаку, Иучи Мичусина… Группа добровольных помощников Увядшего в городе в полном составе… Я слышала, как они спорили, не убить ли меня, но после того, как Узбек яростно одернул их, упомянув даже о том, что сватался ко мне, я снова потеряла сознание.
В следующий раз я пришла в себя на руках Здоровяка, который нес меня домой. Я слышала, как Ичиро кричит и ругается на всех подряд. Когда муж склонился надо мной, рукава его киномо были мокрыми от слез. Я открыла глаза, чтобы Ичиро понял, что я жива, и снова уснула˻.
Была уже глубокая ночь, когда я, наконец, отправилась домой. Я оставила Джинаву и Отокана охранять Крабов, и попросила Узбека и Здоровяка сопровождать меня. Никто из нас не заметил приближения ниндзя, пока три фигуры в длинных плащах и соломенных шляпах не появились из темноты прямо перед нами. Одинаковыми беззвучными движениями они бросили в нас сюрекены, и Здоровяк упал, давясь идущей изо рта пеной. Мы с Узбеком направили своих коней вперед, Узбек атаковал самую крупную фигуру с тетсубо в руках – Железную смерть – и сумел дважды ранить его. Вторая фигура взлетела в воздух в стремительном прыжке и, зависнув над Узбеком, вонзила в него стальные когти – это был Когти Ночи. Потом Железная Смерть размахнулся и подрубил ноги коню Узбека. Я вступила в бой с Безликим, но вскоре тоже оказалась на земле, скованная брошенной в меня цепью.
Наконец, пришла Хиобу. Как я не напоминала себе, что нельзя уподобляться Наритоки и Ичиро и выплескивать свой гнев на окружающих, я не сдержалась. Я кричала на госпожу губернатора самым непозволительным образом. Я в самых нелицеприятных фразах отзывалась о ее предках и их связях с местными уборщиками дерьма. А когда Хиобу предложила мне казнить несколько произвольно взятых эта, потому что их все равно никто не различает, а конфликт с неприкасаемыми будет стоить городу слишком дорого, я окончательно вышла из себя. Я сказала, что забота о том, чтобы город не утонул в собственных отбросах – забота губернатора, а не моя, и что я помогаю ей, предлагая использовать ее влияние для того, чтобы неприкасаемые выдали мне Сиплого и остальных соучастников. «В противном случае я сожгу их квартал вместе с этими крысами!», - кричала я. Хиобу отвечала лишь, что у нее нет «своих методов» воздействия на эта. Так же Хиобу предлагала пойти навстречу требованиям эта и обвинить во всем «ниндзя», которые сами публично утверждали, что стоят за смертью Магистрата. Мы так и не смогли прийти к конструктивной договоренности. В разговоре (если наше «общение» можно было назвать разговором) я упомянула о том, что Коречика послал ниндзя убить меня. Хиобу изобразила удивление. Мы решили продолжить разговор утром.
Ашидаку Наритоки Поместив обвиняющих друг друга одноногих Крабов в тюрьму, и отправив гонца в земли Краба, я решила, наконец, заняться самым главным и неотложным делом, от которого меня каждый день отвлекали всяческие текущие заботы – поиском убийц Наритоки. Я составила список из 10 имен. В него попали все, кто мог хотя бы теоретически желать ему смерти:
Хиобу и Коречика, у которых Наритоки решил не брать больше взяток. Коречика неоднократно прилюдно кричал на Наритоки из-за Увядшего, а Хиобу вызвала гнев Наритоки, использовав своего человека при дворе, чтобы запрос Наритоки прислать в Рико Овари Изумрудный Легион был отклонен. ниндзя, которых он перебил немало его любовница Магда, от которой он ехал в тот вечер, ее конкурентки гейши Сокровище и Драгоценность, недовольные усилением Магды его помощник Здоровяк, который был обижен на Наритоки за грубое обращение, наш эксперт по трупам неприкасаемый Брови, который как-то подслушал, что Наритоки покрывает опиумную торговлю, и попытался поговорить с ним об этом, за что был грубо им отчитан. Я включила в список даже жену Наритоки, которую он обманывал Иде Баранато, чей сын умер от опиума, и который винил Наритоки (и оправданно) в том, что он дал такую свободу наркокартелям, и даже Ветра и Увядшего, делами которых он вроде как тоже должен был заниматься.
Первыми я допросила Брови и Здоровяка, они оба показались мне невиновными. Здоровяк сказал, что Наритоки отдалился от него и перестал брать его с собой на выезды, и покаялся, что в ту ночь охранял подпольное казино Постного Мяса. Брови сказал, что их отношения были «деловыми», а на мой вопрос, кто мог бы убить Магистрата, ответил, что «это несомненно был честный человек». Повозка Наритоки была пропитана какой-то горючей смесью. Дверь его повозки заблокировали, ранили его сквозь стену, чтобы он не смог выбраться, и сожгли заживо, несмотря на дождь, шедший весь вечер. Один из убийц был знаком с Истинным Словом – помощником Наритоки, сопровождавшим его. Он подошел к нему и тот не вынул катаны из ножен. Истинное слово облили уксусом, чтобы он не смог читать заклинания со свитков, и убили, используя несамурайское оружие.
Итак, я попыталась выяснить, кто мог изготовить зажигательную смесь или где ее можно было приобрести. Я побеседовала со своим знакомым пожарным по кличке Тощий Пес (вывод: ее изготовил кто-то со специальными навыками, это сложная смесь без запаха, чтобы Наритоки не заметил ее, и содержащая смолы, чтобы ее не смыл дождь, и горючие травяные масла). Приглашенный мной Асако Кинто, глава Фениксов и известный мастер гербологии, не смог явиться (была уже глубокая ночь, а Кинто очень стар и немного безумен – оннаписал мне об опылении каких-то цветов, требующих его ухода). Тогда я вызвала к себе Попутчика – начальника Крематория Рико Овари, которому я спасла жизнь в ночь 1000 криков. Я справилась о здоровье его сына, и Попутчик рассказал мне, что его сын, как и многие молодые люди, оказался во власти опиумной зависимости. Я искренне посочувствовала Попутчику и пообещала включить его сына в список паломников в Храм Солнца. Конечно, первыми пойдут самураи, но пока никто из них не стремился расстаться с зависимостью, и у многих из них было достаточно денег, чтобы не страдать от нехватки опиума даже сейчас. Я говорила с Попутчиком весьма любезно и задавала правильные вопросы, благодаря чему смогла узнать, что именно он приготовил ту горючую смесь! Я тогда подумала, что кто-то из самураев через третьи руки заказал ее у него. Попутчик не хотел говорить мне, кто сделал заказ, но предложил задать мои вопросы Сиплому – главе квартала Кожевенников. Лояльность и соблюдение субординации всегда вызывали во мне уважение, и я решила так и сделать. Однако разговор с Сиплым дался мне сложнее. Сначала он вроде бы согласился выяснить для меня всю цепочку и даже подсказал, где мне найти доказательства того, что Куни Рио использует кровавую магию, но потом он повел речь о том, что я должна буду сделать ответные услуги, в том числе совершенно невозможные вещи! Я разъярилась от наглого поведения неприкасаемого и выгнала его прочь, решив, что смогу получить всю информацию из Попутчика, захочет он говорить или нет. Я потратила от силы пару минут на разговор с Отоканом – Сиплый сказал мне, что Шепот, которого Отокан называл своим другом, контрабандой привозит Куни Рио махоцукайские свитки и артефакты из земель Тени. Я была в ярости и кричала на Отокана совершенно непозволительным образом. Отправив Отокана привести ко мне Шепота, я снова вызвала Попутчика, дожидавшегося моего решения под стражей. Мой гнев к тому времени дошел до такой степени, что когда Попутчик сказал, что ему надо «посмотреть в документах» интересующие меня имена, я выписала ордер на арест Сиплого и отправила Мото Узбека догнать его. Я не сомневалась, что опытный наездник легко справится с этой задачей. Затем я сказала Попутчику, что скрывая информацию об убийцах Изумрудного Магистрата, он рискует не только собственной жизнью и здоровьем, но и всей своей семьей. Вскоре побледневший неприкасаемый сдался и назвал мне имена – Сиплый и Брови просили его смешать для них горючую смесь. Я снова вызвала Брови, все еще желая узнать конечного заказчика. Но ответ был куда проще! Убийца все время был рядом со мной! Сам Брови организовал убийство Наритоки! После того, как он услышал разговор Наритоки и Баюши Коречика о покровительстве Магистрата опиумным торговцам, Брови решил своими силами победить «зло». И он ничуть не раскаивался. Брови с гордостью готов был понести любое наказание и, конечно же, не желал называть имена соучастников. Вскоре вернулся Мото Узбек, сообщивший, что Сиплый как сквозь землю провалился. Он так же привез письмо от неприкасаемых с ультиматумом о том, что они прекратят выполнять свою работу, если мы не выпустим Бровей и не прекратим преследование Сиплого. Горя от ярости, я послала за Хиобу.
Затем я переговорила с Шепотом, и тот, напуганный моим гневом, сразу согласился помочь нам взять Куни Рио с поличным на торговле махоцукайскими свитками. Я немного успокоилась и даже извинилась перед Отоканом за свои грубые слова. Он рассказал мне, что попал в Рико Овари без средств к существованию и собирался свести счеты с жизнью, когда Шепот помог ему.
Фумимара с каменным лицом ждал меня.
Я попросила поскорее проводить меня домой.
Мы шли по Торговому Кварталу (Йорико не могла себе позволить снимать роскошный дом в Квартале Нобилей), когда я почувствовала характерный запах и узнала место изготовления опиатов прежде, чем звуки перебранки, доносившейся оттуда, стали достаточно разборчивыми. Я хотела было свернуть и избежать неприятностей, но не смогла преодолеть любопытство.
Баюши Отадо, оставленный мной без глаза в нашу прошлую встречу, вышвырнул наружу варщика˻, пробив его телом тонкую стену.
- Мне нужны твои знания! Ты будешь работать на меня! – кричал он. Отадо прижал ладонь хинина к ступеньке и выхватил кинжал, готовясь отрезать ему пальцы.
Я с трудом поспевала за стремительно развивающимися событиями. Раздался стук копыт и Отаку Наиши, распугивая зевак, стремительно подъехала к прачечной˻.
- Патронесса! – взмолился варщик˻. – Защитите меня!
Отадо и Наиши принялась ругаться из-за того, на кого будет работать варщик наркотиков. Ярость ослепила меня, и, скинув капюшон, я подошла к ним и воскликнула, что они оба арестованы. Преодолев удивление от того, что я оказалась живой, Отадо холодно ответил:
- Да вы пьяны, Магистрат!
Все мои дальнейшие попытки призвать их к порядку, требования сдать дайшо и пройти со мной в участок разбились об это утверждение. Когда же Отадо и Наиши, демонстрируя полное презрение к власти в моем лице, устроили несанкционированную дуэль в моем присутствии, я достала свое но-дачи и ранила их обоих. Я хотела лишь обездвижить нарушителей порядка, чтобы затем доставить к губернатору. Я даже смогла соразмерить силу удара, нанесенного Баюши Отадо, с которым я ранее билась на дуэли и могла оценить его хрупкость. Но удар Отаку Наиши оказался слишком силен.
Я с ужасом смотрела на мертвое тело Наиши, люди с криком разбегались.
- Отправьте тело родственникам, - сказал Фумимара в ответ на мой вопросительный взгляд, - все равно им скоро станет обо всем известно.
Очарование вечера было разрушено.
Войдя в дом Икома Йорико еще до рассвета, я оставила Фумимара ждать меня за дверью. Лицо Йорико носило на себе следы пережитого горя. И я поспешила развеять радость, которой оно озарилось при виде меня живой. Я решительно сказала ей, что мы не можем более видеться, передала ей брильянт и отстранила от должности, не слушая возражений. Йорико умоляла меня, но я была тверда. Желая закончить эту безобразную сцену, я в нелицеприятных выражениях высказалась о ее легком нраве и повернулась, чтобы уйти. Но Йорико бросилась за мной следом. Она обняла меня и стала целовать. Я совершенно не ожидала подобного от гордой, преисполненной Чести девственницы-Львицы.
(Йорико перекидала Ким на броске Аварнесс+синсирити с 2 райзов за непрофильный навык против моего Виллпавера на 20 успехов).
Я провела весь день в объятьях Йорико, покинув ее лишь после заката.
Она дала говорила о том, что готова убить любого по моему слову, и я сказала, что смерть Соши Сёрийоко порадовала бы меня.
(И тут надо отметить Стамина ролл, прокинутый мной после обмена жидкостями˻, который как бы намекает, хотя мне пока током не понятно, на что именно).
Переодевшись в ронинскую одежду, принесенную мне Фумимара, я передала через него приказ Стальной Бабочке охранять потерявшего сознание Ичиро и поспешила в тюрьму. Именно там я оставила Отокана и Джинаву – охранять камеру двух одинаковых крабов.
Как я вскоре узнала, некто (вероятно, Мамоно?) вдохновил обезумевших наркоманов на штурм тюрьмы. Реквизированный опиум был разграблен, заключенные выпущены на свободу. Мамоно, вооруженный похищенным у кузнеца дайшо, привел часть бунтовщиков прямиком к камере Крабов˻. Младший из них исчез.
Джинава был ранен, но успел придти в себя к моему появлению, а Отокана, живого или мертвого, нам найти не удалось.
Джинава предположил, что неприкасаемые могли забрать его тело. Это звучало почти обнадеживающе по сравнению с картиной в моей голове – Отокан, похищенный пауком-призраком, который сожрет его и похитит его память и облик. Этим утром Отокан отдал мне свой амулет из нефрита.
Я решила немедленно проверить версию Джинавы. Мы отправились к Единорогам, которые дали нам коней (мой Перышко был убит ниндзя прошлой ночью). Я потребовала от Баранато объяснений творимых ими беспорядков, и он ответил, что Единороги напали на склад Баюши, чтобы спасти меня. Я согласилась принять эту версию. Мото Узбек присоединился к нашему отряду, и вчетвером мы отправились в Квартал Кожевенников.
Квартал был весь перекрыт баррикадами, вооруженные эта несли дежурство на улицах. Их дома показались мне непозволительно чистыми и богатыми.
Джинава представился приближенным покойного Изумрудного Магистрата, временно исполняющим его обязанности, и договорился о встрече с главой квартала Сиплым. На входе в его дом нам пришлось сдать оружие. Я, Джинава и Фумимара вошли, а Узбек остался снаружи.
Те, кого я мечтаю повесить за убийство Ашидаку Наритоки, оказались в двух шагах от меня, и я ничего не могла поделать. Сиплый в богатых одеждах Журавлиной выделки восседал во главе стола в доме, украшенном произведениями искусства и мебелью большой ценности, окруженный телохранителями. Брови сидел рядом с ним с видом богатого и знатного господина.
Джинава потребовал, чтобы ему принесли сакэ, и вскоре опьянел. Он договорился с неприкасаемыми о взаимных уступках, получил от них взятку в 15 коку, после чего нас проводили в помещение, где эти грязные твари держали Отокана. Что они с ним сделали! Многочисленные раны на его теле были зашиты грубой ниткой, как зашивают мертвых, и обработаны формалином! Мой милый брат был в полушаге от смерти. Мы даже не смогли забрать его оттуда, он не пережил бы транспортировки.
Оставив Джинаву охранять Отокана, я вернулась домой.
//Было два забавных момента, когда люди принимали Кимико за приведение.
Иде Асамицу, сын Баранато стоял на часах, когда Ким приехала говорить с Единорогами. Он оказался очень суеверным молодым человеком, и его с трудом удалось успокоить.
А Брови, наш Декстер, патологоанатом-убийца, узнав Ким и видя, что никто другой ее не узнает, решил, что у него началась профессиональная деформация сознания.
Рекомендуете с оригинального начать?
Охохо... Я приехала в Рико Овари с хонором 9+, а сейчас осталось только 5.1
Я вообще очень стараюсь быть честным магистратом. Взяток не беру, нарушителей закона - в тюрьму, вне зависимости от личных отношений.
Все посетители покинули Храм Солнца. Только безутешный Ичиро остался в зале, распростертый на полу возле возвышения, на котором лежало тело его жены. Служители погасили свечи и заперли двери тяжелым засовом.
К середине ночи Ичиро, сломленный горем утраты, произнес сквозь слезы, что не может жить без любимой и примет тот же яд, которым отравил ее.
Вскоре зал погрузился в полную тишину.
Кимико почувствовала, что солнышко у нее на лбу нагрелось. Лезвие катаны пробило дубовую стену и отбросило засов. Три темных фигуры вошли в зал, заперев за собой двери.
Изображение солнца вспыхнуло, пробуждая Кимико. Ее сердце снова забилось. Сотни свечей, расставленных в зале, вспыхнули, не оставляя тени ни единого шанса. Облаченная в белоснежные погребальные одежды, Кимико поднялась на ноги, выхватывая катану из стойки рядом с возвышением.
На секунду замерев , Кимико сорвалась с места и смертоносным белым вихрем пронеслась по залу.
(Фул атака после центр стойки. One strike two cuts. Первый удар в Когти ночи с полного дайспула 10к9+5 на попадание, центр-стойка и войд поинт в дамаг – 8к4+4+ успехи от финта. Второй удар в раненого в прошлом бою здоровяка с тетсубо Железную Смерть. Попадаю с пяти райзов для сплита. Дамаг «голый» 5к2, но его оказывается достаточно. В Безликого последняя атака с финтом. Дамаг 5к2+20. Аут, добиваю в следующий раунд.)
Кимико стряхнула катану. Белоснежные одежды были покрыты кровью поверженных ниндзя. Кимико старалась не смотреть на неподвижное и словно бы бездыханное тело своего супруга.
В ярком свете свечей Ким сняла маски. Безликим оказался Золотой Глаз, как Ким и подозревала, Железной Смертью - знакомый ей только по досье ронин Строитель, а настоящим главой организации ниндзя по имени Когти Ночи - ни кто иной, как Шосуро Гобей, брат покойного мужа губернатора Хиобу.
С улицы доносились крики и шум сражения – народ штурмовал тюрьму, желая добраться до конфискованного Магистратом опиума.
Фумимара беззвучной тенью спустился откуда-то сверху и склонился перед Кимико в низком поклоне.
- Было бы интересно посмотреть, кто как поведет себя после вашей смерти. Кто из «друзей» готов всадить нож в спину? Многое могло бы раскрыться, - прошептал Ичиро, сжимая меня в смертельных объятьях.
Наконец, он опустил меня на кровать. Наша одежда была пропитана моей кровью, кровь была на руках и даже на лице Ичиро.
- Сможете ли вы изобразить мертвую? – спросил мой муж, и я отрицательно шевельнула головой.
Тогда он извлек из складок оби две бамбуковые капсулы.
- Мне дал их Дайдоджи Бенкей. В одной – снотворное, приняв которое, вы словно умрете. Во второй же – настоящий яд. Вы доверяете мне?
- Если вы спрашиваете, верю ли я, что вы не отравите меня, то нет. Но я бесконечно люблю вас, и вы можете убить меня, если это вас утешит или в чем-то поможет вам. Простите меня, - слезы все еще текли по моему лицу.
Ичиро переломил бамбук и дал мне выпить содержимое. Я почувствовала, как смертельная слабость сковывает мое тело…
Ближе к вечеру Единороги пришли проститься с Магистратом.
Иде Баранато, как и Икома Йорико, был весьма удивлен ее смертью. Он лично (как шугенжа) осмотрел раны Кимико прежде, чем отправить ее домой. Он не сомневался, что они были не опасны для жизни. И даже не будучи в курсе раздора в молодой семье Какита, он понял, что это муж убил ее.
Генши просила ками, чтобы Кимико переродилась в ее семье Отаку.
Ее младшая сестра Отаку Наиши произнесла сокрушенно, обращаясь сама к себе: «Сколько крови пролито ради несбыточной мечты. И вот она лежит здесь мертвая. Торговля опиумом не может быть легализована, она навсегда останется Имперским преступлением. Все зря».
***
Множество людей разных сословий и разного положения пришли проститься с Магистратом.
Даже Мамоно мелькнул в толпе, он пытался понять, что делают все эти люди.
В городе начались беспорядки. Хиобу отправила Джохо арестовать Баюши Коречика. Между Громовой Стражей и воинами Баюши завязалась кровопролитная схватка. Соши Серийоко появилась над домом Коречика, призвав Они на помощь его людям и атаковав воинов-Шосуро кровавой магией. 50 самураев Баюши и 35 самураев Шосуро, а так же 6 пожарных погибло. Шосуро Джохо на дуэли убил Баюши Коречика.
Кто-то напал на торговку Лошадь, разводившую коней под патронажем Коречика, перешедшую к нему из-под защиты Единорогов. Конюшни были открыты и лошади разбежались по городу.
Был убит торговец Скрытный, находившийся под патронажем Хиобу.
- Кажется, теперь вы можете сделать мне предложение, о котором говорил Баюши Гошиу, - сказала Шосуро Хиобу, когда они с Какита Ичиро остались одни над телом Изумрудного Магистрата.
- Несомненно, - Ичиро посмотрел на мертвое лицо своей жены. – Теперь ничто не разгоняет тьму, наполняющую мою душу с самого рождения. Если бы моя жена была жива, она остановила бы меня. Если бы она могла слышать наш разговор, посмотрел бы я, как мы стали бы давать показания друг против друга.
- Но она мертва, - Ичиро поднял взгляд на Хиобу и перешел к делу. – Мои люди смешали большую партию «жидкой пустоты» и «драконьего дыхания» из трофейного опиума из Тоши Ранбо. Цены взлетели до небес. Я мог бы уступить вам весь свой товар за 3600 коку, - Ичиро назвал сумму, вчетверо превышающую обычную рыночную стоимость, - и думаю, что вы все равно получите огромную прибыль.
- Я согласна. Когда ваши люди будут здесь?
- Послезавтра. Не проболтайтесь. Они идут под знаменами Журавля, но если пойдут слухи, Увядший уничтожит вашу последнюю надежду дать бунтующим людям то, чего они хотят.
***
Вернее, о скорой гибели Магистрата поговаривали еще прошлым вечером. Город ждал. Даже Жалкий не стал пытать переданного ему для допроса Брови.
Город знал о смерти Какита Кимико уже ночью, когда кони Магистрата и Императорского сборщика налогов были найдены мертвыми, а их всадники пропали, оставив на улице немало своей крови.
Неприкасаемые вышли на свою обычную работу, забыв о ночном ультиматуме. Когда Какита Ичиро объявил о смерти своей жены, город был готов принять эту новость.
Пришедшие позаботиться о теле Магистрата эта увидели ее мужа, потерявшего рассудок от горя. Обливаясь слезами и не слушая увещеваний, он сам омыл тело жены и переодел ее в погребальные одежды.
Йорико как на крыльях летела, торопясь поскорее вернутся с Китсу-самой в резиденцию Магистрата. Мысль о том, что благодаря ей ее девочка получит самую лучшую помощь, казалась очень приятной.
Но войдя в дом, Йорико услышала рыдания и стоны. Все слуги плакали, а Баюши Токака-сан, камеристка Кимико, сквозь слезы сообщила новость, в которую Йорико едва могла поверить. Ее девочка мертва? Как это могло случиться? Она разговаривала с ней не больше, чем 15 минут назад.
Йорико вбежала в комнату, где лежала ее девочка. Ее тело безвольной куклой в неестественной позе лежало на кровати. Йорико все еще не понимала.
Муж Кимико набросился на нее с оскорблениями и попытался выгнать прочь. Сперва Йорико пыталась вежливо игнорировать его выпады, понимая его отчаяние. Но постепенно ей стало ясно, что злобы в нем больше, чем горя. Она увидела, что одежды Ичиро пропитаны кровью. Кровь была у него на руках и даже на лице. И это была не его кровь. Дар ее любви валялся на полу. А муж Кимико проклинал их обеих.
Это он убил ее девочку! Она не могла умереть сама. Он узнал об их связи и убил ее.
Йорико хотела немедленно вызвать Ичиро, но тот лишь рассмеялся ей в лицо.
- Теперь, когда мой лучший йохимбе мертв, каждый трус захочет вызвать меня!
Йорико была вынуждена уйти. Она еще не чувствовала боли, лишь ярость и желание отомстить.
***
Оставшись одна, я позвала мужа, чтобы обсудить с ним наши планы. Он опустился на мою постель и говорил очень тихо, выдыхая слова прямо мне в ухо. Я рассказала ему о предупреждении Отокана, и Ичиро начал было говорить о том, какую выгоду мы могли бы извлечь, скрыв информацию о моем спасении.
Внезапно тон моего мужа резко изменился. На его лице отразилась плохо сдерживаемая ярость.
- Что это такое?! – спросил он, показывая на брильянт, подаренный мне Йорико, который я носила на длинном шнурке на шее.
- Подарок…, - пролепетала я.
- От кого?
- Икома Йорико.
- И с чего бы ей дарить вам такой подарок?!
- Ответный дар… Я подарила ей веер…
- Веер?! Мужчины дарят подарки такой ценности за рождение сына!
- И стихотворение, - я чувствовала ужасную слабость.
- Любовное стихотворение, я полагаю?!
Ичиро смотрел на меня так, словно был готов убить меня. Никогда прежде я не видела в нем столько ярости.
- Немедленно снимите его! Откажите ей от дома! Пусть убирается! И ее шугенжа не подойдет к вам! Снимите ее с должности!
Я с трудом смогла стянуть с себя шнурок с брильянтом трясущимися переломанными руками и протянула его мужу. Он схватил его и с яростью бросил об стену. Я разрыдалась. Я бормотала что-то о том, как люблю его, и о том, что не изменяла ему, и о том, что пыталась рассказать ему обо всем, но он всегда был так занят. Ичиро носился по комнате, извергая проклятья, и ломая все на своем пути.
Потом он поднял меня с кровати и сжал в объятьях. Как силен был мой муж! (5 сила, для сравнения у Кимико – сила 2) Я почувствовала, что все мои раны раскрылись, а сломанные кости пришли в движение. Ичиро душил меня, и я ничего не могла поделать…
Моя милая Йорико первой прибежала навестить меня. Она была в ярости и горела жаждой мести. Я попросила ее получить ордер на арест Коречика у губернатора Хиобу. Йорико ушла, пообещав скоро вернуться с шугенжой, которая исцелит мои раны. Иде Баранато, обычно занимавшийся этим, отсутствовал в своей резиденции.
Посреди комнаты установили ширму, и Ичиро работал, не отходя от меня. Стальная Бабочка охраняла нас обоих.
Вскоре я получила письмо от Джинавы и Отокана. Джинава докладывал об их ночном дежурстве в тюрьме. Мамоно приходил ночью, видимо, хотел поговорить с одним из Крабов. Его нападение отбили, один стражник был убит, Мамоно скрылся.
Отокан прислал стихи и нефритовые четки. Когда-то это выглядело бы двусмысленно: именно эти четки Отокан подарил мне в знак своей любви… Но сегодня подарок был просто необходимым мне амулетом из нефрита, а в стихах крылось предупреждение. Я смогла расшифровать его. Кто-то объединяет врагов против Хиобу: ниндзя, эта, Соши Сёрийоко, картель Баюши. Эта ночь будет жаркой. Нападут на Храм Солнца, затем на тюрьму и дворец губернатора.
Я ответила Отокану стихами, что поняла его предупреждение, и к ночи мы будем готовы. Я одела на руку нефритовые четки, сцепив их кусочком бечёвки, как браслет.
Только я хотела вешать по 10 человек 3 раза в день, пока не выдадут зачинщиков.
Баюши Коречика заплатил ниндзя 90 коку за их работу.
Он принялся насмехаться надо мной. Но его торжество было недолгим.
Здесь Громовая Стража!˻ - раздался крик с улицы. В следующий момент дверь с оглушительным взрывом влетела в комнату. Ворвавшийся отряд одетых в доспехи Громовой Стражи самураев, среди которых было двое шугенж, перебил стражу Коречика. Сам Скорпион сбежал. Один из шугенж был ранен и вспыхнул от собственного заклинания. Начался пожар.
- Младший Брат, мы здесь! – крикнул Узбек. Нас вытащили из пожара. Я отчетливо увидела, что под масками громовой стражи скрываются Единороги. Я узнала почти всех – Иде Баранато и его сына Асамицу, сестер Отаку, Иучи Мичусина… Группа добровольных помощников Увядшего в городе в полном составе…
Я слышала, как они спорили, не убить ли меня, но после того, как Узбек яростно одернул их, упомянув даже о том, что сватался ко мне, я снова потеряла сознание.
В следующий раз я пришла в себя на руках Здоровяка, который нес меня домой. Я слышала, как Ичиро кричит и ругается на всех подряд. Когда муж склонился надо мной, рукава его киномо были мокрыми от слез. Я открыла глаза, чтобы Ичиро понял, что я жива, и снова уснула˻.
[strike]"Я медведя поймал!" - "Так веди сюда!" - "Не пускает..."[/strike]
Была уже глубокая ночь, когда я, наконец, отправилась домой. Я оставила Джинаву и Отокана охранять Крабов, и попросила Узбека и Здоровяка сопровождать меня.
Никто из нас не заметил приближения ниндзя, пока три фигуры в длинных плащах и соломенных шляпах не появились из темноты прямо перед нами. Одинаковыми беззвучными движениями они бросили в нас сюрекены, и Здоровяк упал, давясь идущей изо рта пеной.
Мы с Узбеком направили своих коней вперед, Узбек атаковал самую крупную фигуру с тетсубо в руках – Железную смерть – и сумел дважды ранить его. Вторая фигура взлетела в воздух в стремительном прыжке и, зависнув над Узбеком, вонзила в него стальные когти – это был Когти Ночи. Потом Железная Смерть размахнулся и подрубил ноги коню Узбека.
Я вступила в бой с Безликим, но вскоре тоже оказалась на земле, скованная брошенной в меня цепью.
Я сказала, что забота о том, чтобы город не утонул в собственных отбросах – забота губернатора, а не моя, и что я помогаю ей, предлагая использовать ее влияние для того, чтобы неприкасаемые выдали мне Сиплого и остальных соучастников. «В противном случае я сожгу их квартал вместе с этими крысами!», - кричала я. Хиобу отвечала лишь, что у нее нет «своих методов» воздействия на эта. Так же Хиобу предлагала пойти навстречу требованиям эта и обвинить во всем «ниндзя», которые сами публично утверждали, что стоят за смертью Магистрата.
Мы так и не смогли прийти к конструктивной договоренности.
В разговоре (если наше «общение» можно было назвать разговором) я упомянула о том, что Коречика послал ниндзя убить меня. Хиобу изобразила удивление.
Мы решили продолжить разговор утром.
Поместив обвиняющих друг друга одноногих Крабов в тюрьму, и отправив гонца в земли Краба, я решила, наконец, заняться самым главным и неотложным делом, от которого меня каждый день отвлекали всяческие текущие заботы – поиском убийц Наритоки.
Я составила список из 10 имен. В него попали все, кто мог хотя бы теоретически желать ему смерти:
Хиобу и Коречика, у которых Наритоки решил не брать больше взяток. Коречика неоднократно прилюдно кричал на Наритоки из-за Увядшего, а Хиобу вызвала гнев Наритоки, использовав своего человека при дворе, чтобы запрос Наритоки прислать в Рико Овари Изумрудный Легион был отклонен.
ниндзя, которых он перебил немало
его любовница Магда, от которой он ехал в тот вечер,
ее конкурентки гейши Сокровище и Драгоценность, недовольные усилением Магды
его помощник Здоровяк, который был обижен на Наритоки за грубое обращение,
наш эксперт по трупам неприкасаемый Брови, который как-то подслушал, что Наритоки покрывает опиумную торговлю, и попытался поговорить с ним об этом, за что был грубо им отчитан.
Я включила в список даже жену Наритоки, которую он обманывал
Иде Баранато, чей сын умер от опиума, и который винил Наритоки (и оправданно) в том, что он дал такую свободу наркокартелям,
и даже Ветра и Увядшего, делами которых он вроде как тоже должен был заниматься.
Первыми я допросила Брови и Здоровяка, они оба показались мне невиновными. Здоровяк сказал, что Наритоки отдалился от него и перестал брать его с собой на выезды, и покаялся, что в ту ночь охранял подпольное казино Постного Мяса. Брови сказал, что их отношения были «деловыми», а на мой вопрос, кто мог бы убить Магистрата, ответил, что «это несомненно был честный человек».
Повозка Наритоки была пропитана какой-то горючей смесью. Дверь его повозки заблокировали, ранили его сквозь стену, чтобы он не смог выбраться, и сожгли заживо, несмотря на дождь, шедший весь вечер. Один из убийц был знаком с Истинным Словом – помощником Наритоки, сопровождавшим его. Он подошел к нему и тот не вынул катаны из ножен. Истинное слово облили уксусом, чтобы он не смог читать заклинания со свитков, и убили, используя несамурайское оружие.
Итак, я попыталась выяснить, кто мог изготовить зажигательную смесь или где ее можно было приобрести. Я побеседовала со своим знакомым пожарным по кличке Тощий Пес (вывод: ее изготовил кто-то со специальными навыками, это сложная смесь без запаха, чтобы Наритоки не заметил ее, и содержащая смолы, чтобы ее не смыл дождь, и горючие травяные масла). Приглашенный мной Асако Кинто, глава Фениксов и известный мастер гербологии, не смог явиться (была уже глубокая ночь, а Кинто очень стар и немного безумен – оннаписал мне об опылении каких-то цветов, требующих его ухода).
Тогда я вызвала к себе Попутчика – начальника Крематория Рико Овари, которому я спасла жизнь в ночь 1000 криков.
Я справилась о здоровье его сына, и Попутчик рассказал мне, что его сын, как и многие молодые люди, оказался во власти опиумной зависимости. Я искренне посочувствовала Попутчику и пообещала включить его сына в список паломников в Храм Солнца. Конечно, первыми пойдут самураи, но пока никто из них не стремился расстаться с зависимостью, и у многих из них было достаточно денег, чтобы не страдать от нехватки опиума даже сейчас.
Я говорила с Попутчиком весьма любезно и задавала правильные вопросы, благодаря чему смогла узнать, что именно он приготовил ту горючую смесь! Я тогда подумала, что кто-то из самураев через третьи руки заказал ее у него.
Попутчик не хотел говорить мне, кто сделал заказ, но предложил задать мои вопросы Сиплому – главе квартала Кожевенников. Лояльность и соблюдение субординации всегда вызывали во мне уважение, и я решила так и сделать.
Однако разговор с Сиплым дался мне сложнее. Сначала он вроде бы согласился выяснить для меня всю цепочку и даже подсказал, где мне найти доказательства того, что Куни Рио использует кровавую магию, но потом он повел речь о том, что я должна буду сделать ответные услуги, в том числе совершенно невозможные вещи! Я разъярилась от наглого поведения неприкасаемого и выгнала его прочь, решив, что смогу получить всю информацию из Попутчика, захочет он говорить или нет.
Я потратила от силы пару минут на разговор с Отоканом – Сиплый сказал мне, что Шепот, которого Отокан называл своим другом, контрабандой привозит Куни Рио махоцукайские свитки и артефакты из земель Тени. Я была в ярости и кричала на Отокана совершенно непозволительным образом.
Отправив Отокана привести ко мне Шепота, я снова вызвала Попутчика, дожидавшегося моего решения под стражей. Мой гнев к тому времени дошел до такой степени, что когда Попутчик сказал, что ему надо «посмотреть в документах» интересующие меня имена, я выписала ордер на арест Сиплого и отправила Мото Узбека догнать его. Я не сомневалась, что опытный наездник легко справится с этой задачей.
Затем я сказала Попутчику, что скрывая информацию об убийцах Изумрудного Магистрата, он рискует не только собственной жизнью и здоровьем, но и всей своей семьей. Вскоре побледневший неприкасаемый сдался и назвал мне имена – Сиплый и Брови просили его смешать для них горючую смесь.
Я снова вызвала Брови, все еще желая узнать конечного заказчика. Но ответ был куда проще! Убийца все время был рядом со мной! Сам Брови организовал убийство Наритоки! После того, как он услышал разговор Наритоки и Баюши Коречика о покровительстве Магистрата опиумным торговцам, Брови решил своими силами победить «зло». И он ничуть не раскаивался. Брови с гордостью готов был понести любое наказание и, конечно же, не желал называть имена соучастников.
Вскоре вернулся Мото Узбек, сообщивший, что Сиплый как сквозь землю провалился. Он так же привез письмо от неприкасаемых с ультиматумом о том, что они прекратят выполнять свою работу, если мы не выпустим Бровей и не прекратим преследование Сиплого.
Горя от ярости, я послала за Хиобу.
Затем я переговорила с Шепотом, и тот, напуганный моим гневом, сразу согласился помочь нам взять Куни Рио с поличным на торговле махоцукайскими свитками.
Я немного успокоилась и даже извинилась перед Отоканом за свои грубые слова. Он рассказал мне, что попал в Рико Овари без средств к существованию и собирался свести счеты с жизнью, когда Шепот помог ему.