Да, конечно. Это колода карт, на каждой из которой изображена определенная пикча-образ — от банального «мешочек золотых» до абстрактного «буйства стихий». Планируется использовать ее следующим образом — выниманием рандомных карт (допустим, трех штук) и толкованием их для быстрого создания квеста или предыстории героев/НПС.
Соло-партии кажутся мне неинтересными, из-за отсутствия взаимодействия между PC.
Оптимальный размер зависит от сыгранности игроков. Сейчас вожу восьмерых, когда они привыкают к отсутствию лишнего метагейма и галдежа — проблем не вызывает.
Незнакомых человек стараюсь больше четырех персонажей не водить.
В пункте? Нет ничего безумного. Просто Аррису было лень читать первый пост. Истинная Речь не разрешает, видимо. Таблица делалась не для «безумных» вариантов, а для ситуаций выхода из Безумия.
Частично правы все отписавшиеся — первая фишка пункта в кажущейся нормальности, заставляющей нервничать. Вторая — в том, что я все-таки пытаюсь сделать блоки вариативными, на случай повторного выпадения тех же чисел. Поэтому мужик может отмывать машину от пятен крови, прятать там сестру персонажа или просто успокаивать себя после рабочего дня. Ну и плюс я на десятках стараюсь отсылки делать к массмедиа. Это — одна из них.
Ну, у меня партию обычно удерживает то, что я не спасаю персонажей от откровенной тупости. Хотят на первом уровне злить того большого тролля — пусть злят, листы персонажей вон там лежат.
В Шабаше игры были двух типов — короткие, под девизом «А ЧО ОНИ ТАМ СТОЯТ, ПОШЛИ РАСКАТАЕМ ИХ» (повторять всегда), или довольно длинные, там где партия понимала, что условное зло (а Шабаш все-таки условное зло) не должно быть без мозгов и начинали думать головами. Тогда получались интересные Истории разнообразных жанров: от борьбы с Камариллой, до детективов а-ля Роршах и Ночная Сова.
за отчётами «Дневников концов света» и «Саги о семи мечах» слежу стабильно
Это приятно. :3
Продолжайте!
не возникает ли внутри партии конфликт по поводу убийства ключевых и уже в какой-то мере легендарных персонажей игроков?
Вообще — возникает. После Аллистера, например, его игрок создал довольно странного персонажа, заточенного под месть Энтони и Джону. К счастью, он долго не прожил, а потом Эльфа отпустило.
Некоторые ключевые персонажи, например, Кристофер, писатель-Тореадор, который сейчас фигурирует в цитатках, уходят в тень, чтобы вернуться позже.
Воу. Я не знаю, кто ты, но ты, в общем-то, прав. После смерти Аллистера и Индрика фокус повествования чуть сместился на более жестокие и прагматичные планы, да и сами игры стали идти подинамичней и покровавей. Хотя, открою секрет, Каэсид погиб с очень маленькой Человечностью, так что от господ с Путем он уже мало чем отличался.
Оптимальный размер зависит от сыгранности игроков. Сейчас вожу восьмерых, когда они привыкают к отсутствию лишнего метагейма и галдежа — проблем не вызывает.
Незнакомых человек стараюсь больше четырех персонажей не водить.
Давайте так — те, кто захотят, напишите в личку любым удобным способом — я скину.
Частично правы все отписавшиеся — первая фишка пункта в кажущейся нормальности, заставляющей нервничать. Вторая — в том, что я все-таки пытаюсь сделать блоки вариативными, на случай повторного выпадения тех же чисел. Поэтому мужик может отмывать машину от пятен крови, прятать там сестру персонажа или просто успокаивать себя после рабочего дня. Ну и плюс я на десятках стараюсь отсылки делать к массмедиа. Это — одна из них.
В Шабаше игры были двух типов — короткие, под девизом «А ЧО ОНИ ТАМ СТОЯТ, ПОШЛИ РАСКАТАЕМ ИХ» (повторять всегда), или довольно длинные, там где партия понимала, что условное зло (а Шабаш все-таки условное зло) не должно быть без мозгов и начинали думать головами. Тогда получались интересные Истории разнообразных жанров: от борьбы с Камариллой, до детективов а-ля Роршах и Ночная Сова.
— Это от безысходности. © не помню откуда
Продолжайте!
Вообще — возникает. После Аллистера, например, его игрок создал довольно странного персонажа, заточенного под месть Энтони и Джону. К счастью, он долго не прожил, а потом Эльфа отпустило.
Некоторые ключевые персонажи, например, Кристофер, писатель-Тореадор, который сейчас фигурирует в цитатках, уходят в тень, чтобы вернуться позже.