Имажинария

Уверенность игрока вообще не понятно на чем основывалась Уж точно не на статах.
Я бы сказала, что быть вынужденной убить друга и переживать из-за этого - это драма, а дрожать в ожидании смерти - это трусость.

Туту дело не в циферках. За весь кампейн Ким проиграла только одну дуэль, что, складываясь с дисадвентейджем Overconfident и дает ту самую уверенность в победе персонажу.
Мастер и ряд НПЦ, например, муж Ким, для которого она выступала телохранителем и который в случае ее поражения должен был бы покончить с собой, были совсем не уверены, тем более, что (если таки посмотреть на дайспулы), соперник Ким реально круче нее.

Игрок же основывал свою уверенность в победе именно на том, что у Ким больше хитов, чем у Бенджиро.

Статы были известны.
Мы уже дуэлились с ним раньше, но не до смерти, а срезали моны.
Тут тонкий момент. Технически он вполне мог меня победить: при равных, как я уже написала, дуэлинге, рефлексах и войде, которые составляют дайспул, у него было еще +16 на все за ронинские школы.

Но что в прошлой дуэли, что в этой, мне очень повезло в броске фокуса.

Техническое.

у меня все ходы записаны.
Бенджиро:
Рефлексы 4, Аварнес 4, Войд 4. Сила 2. iaijutsu 6.
Дополнительно прибавляет 16 к броскам iaijutsu.
Кимико:
Рефлексы 4, Аварнес 4, Войд 4. Сила 2. iaijutsu 7.

Первый бросок - ассесмент.
Бенджиро: 11к5 + 16 = 62
Кимико: 10к6 = 51
(оба потратили войд).

Второй бросок - фокус.
Бенджиро: (распишу подробно) 10к4 + 1к1 за войд + 1к1+2 за какиту, + 1к1+4 за центр-стойку + 1к1 за победу в ассесменте больше, чем на 10 +5 +16 = 10к10+27 = 80
Кимико: 11к4 + 1к1 за войд + 1к1+5 за какиту, + 1к1+4 за центр-стойку +5 за Какита Блэйд +5 = 10к9+ 19 = 85
Ким получает право бить первой.

Третий бросок. Атака.
Ким: 10к6 на атаку успешно проброшены с 4х райзов.
Бросок на дамаг: 4к2 за Какита блэйд + 2к0 за силу + 1к1 за войд + 1к1 +5 за центр-стойку + 4к0 за райзы = 10к5+5 = 71 хит дамага.
У Бенджиро 3 земля, это 57 хитов.
Clear Cut

Ярость.


- Приведите сюда Какита Фумимара! – приказал Идзираэмон.
Обвинитель спросил Фумимара о событиях этой зимы, но тот ответил то же, что Кимико до него:
- Я не буду ничего рассказывать без разрешения моего дайме.
Идзираэмон приказал Кимико дать разрешение, но та ответила лишь:
- Если вам не известен ответ на ваш вопрос, значит у вас нет доступа к этой информации. И для разглашения ее мне необходимо разрешение Чемпиона клана или главы семьи Какита.
Дознаватель рассказал Фумимара о том, что его жена, Шиори, разрешилась от бремени и была немедленно заключена под стражу.
- Вы понимаете, что может чувствовать женщина, разлученная со своим дитя…
Но Фумимара остался безразличен к этой угрозе. И когда Идзираэмон отдал приказ пытать Фумимара, терпенье Кровавого Журавля иссякло.
Ким поднялась, и с яростью глядя в глаза своему врагу, сказала:
- Вы не станете пытать моих вассалов без приказа Чемпиона. В противном случае я считаю своим долгом встать на их защиту, - поза Ким совершенно недвусмысленно говорила о ее намерениях.
В глазах Идзираэмона внезапно вспыхнуло понимание.
- Мне надо немедленно поговорить со своим экспертом, - в ярости воскликнул он, наконец, осознав, что Кимико не одурманена зельем Бенкея, и в окружении конвоя покинул покои княжны Какита. Фумимара увели.
Ким окинула взглядом комнату. Ее но-дачи по-прежнему находилась в стойке для оружия.
- Куда вы направляетесь? – поинтересовалась Уташиро.
- Пока никуда, - ответила Ким. – Но я не понимаю, по какому праву вы и ваши воины находитесь в моих покоях. Я прошу вас уйти и передать Чемпиону мои слова: «Я всецело лояльна ему и клану, и если Сатсуме-сама имеет ко мне какие-то вопросы, я готова дать ему исчерпывающие ответы. Но я не потерплю оскорблений и унижения достоинства моих вассалов».
Уташиро кивнула и Железные Воины покинули комнаты Ким.
Самурай-ко сменила нарядные одежды придворного на простое кимоно воина, заплела красиво рассыпавшиеся по плечам волосы в косу и вложила но-дачи в заплечные ножны.

Вердикт.


Вскоре вернулся Доджи Идзираэмон и сопровождающий его конвой.
- Чемпион поражен вашей твердостью и решительностью, - сказал он удивленно. – Мне приказано взять йохимбе для поединка с вами. Пусть это будет ронин Бенджиро, дожидающийся дуэли с вами… Сатсуме-сама сказал странную фразу по вашему поводу: «Иметь друзей, подобных вам, каждый посчитает за счастье, а врагов - за гибель»

Жертва.




Вскоре после ухода Доджи Шизуе в покои Ким вошел Дайдоди Бенкей.
- Какая встреча! – с улыбкой обратилась к нему Ким словами, которыми он приветствовал отравленного им Слепого Пса в Тоши Ранбо.
- Мне кажется, аналогия неверна, - отозвался Бенкей.
- Зеркальна, - Кимико жестом пригласила Дайдоджи садиться.
- Рад, что бы еще можете шутить. Как вам понравился чай, которым угощала вас Шизуе-сама?
- Отличный чай, - Кимико попыталась почувствовать признаки отравления.
- Я пришел напомнить вам об услуге, которую вы обещали оказать мне, - Ким кивнула, выражая готовность выполнить обещанное. – Вы и члены вашей семьи – особы княжеского рода, и допрашивать вас будут предельно… мягко. Чего я не могу сказать о ронинах, служащих вам. Доджи Идзираэмон-сан уже послал отряд в деревню Спящего Дракона, и ваши люди скоро будут доставлены сюда. Я прошу вас выстроить свои показания таким образом, чтобы Фумимара Горо избежал допроса. Он, несомненно, человек, обладающий даром делать деньги из ничего, но он слаб и, наверняка, не выдержит давления.
- Я воин, - сказал Ким, - и вряд ли сумею выполнить вашу просьбу, при всем старании с моей стороны.
- Понимаю, что вы не искушены в придворных играх. Какита Фумимара – человек бесконечно преданный вам - обладает темным прошлым, о котором даже мне ничего не известно. Это можно использовать, объявив его кем угодно, хоть даже львиным шпионом. Возложите вину на него, я передам ему вашу записку и, уверен, он без колебаний подтвердит ваши слова, - увидев реакцию Кимико, Бенкей поспешил добавить. – Вы можете поступить и иначе, я прошу лишь, чтобы Горо не попал в руки дознавателей.
- Я напишу вам другую записку, - Ким действительно быстро написала несколько строк и заверила их своей печатью. – Если мне не удастся защитить Горо от допроса, передайте ее верным мне людям. Полагаю, его смерть станет достаточным залогом сохранности ваших тайн?
С легким поклоном Бенкей принял свиток из рук Кимико. Он налил себе немного остывшего чая в стоящую на столе пиалу и сделал глоток.
- Вам нужно выспаться. Примите это перед сном, - мастер зельеварения передал Ким маленький сверток с порошком, - и завтра Идзираэмон увидит на вашем лице признаки готовности к сотрудничеству.
Ким задала Бенкею несколько вопросов о матери и муже, и убедилась, что с ними все в порядке. Она также хотела узнать, что сказал Чемпиону Тошимоко, но их беседа проходила с глазу на глаз, и Дайдоджи ничего не смог ей ответить.
Оставшись одна, Кимико приняла полученный от Бенкея порошок и легла спать.

Искушение.


Ким понимала, на что идет, не выпив снотворный настой. И едва ее глаза сомкнулись, Черный дракон предстал перед нею. Как Кимико и предполагала, Тьма сочла момент удобным для беседы.
И снова девушка отказалась принять ее дары.
Проснувшись, Ким помнила лишь отрывки показавшегося бесконечным кошмара.
…
- Разве ты не чувствуешь, как подходишь мне? – говорил дракон. – Ты столько добилась в столь юном возрасте. Бусидо для тебя – лишь инструмент, твоя главная страсть – убийство.
- Вновь станешь вспоминать Киншина?
- Он всегда рядом со мной.
- Он жил, как собака и умер, как собака, - Ким с легким удивлением чувствует, что раскаяние полностью оставило ее.
- Пусть так. А ты живешь, как змея, которая волочит по земле свое брюхо. Подлая, ядовитая, холодная.
…
- Разве ты не видишь, что обречена? Твой дайме укажет на Ичиро, а он укажет на тебя.
- Пусть так. Я готова принять смерть, чтобы уберечь от позора свою семью.
…
- Напрасно ты не признаешь темную часть себя. Тебе ведь нравится убивать. Прими себя, какая ты есть. Как сделал Фумимара. Он принял мои дары, чтобы лучше служить тебе. Идеальный клинок из лояльности и Тени, выкованный твоими руками.
…
- Просто оставь меня в покое.
- Разве ты не видишь? Ты полностью в моей власти. Я могу беседовать с тобой, когда пожелаю, и ты не в силах причинить мне вред. Ты уже принадлежишь мне.

Терпение.


Ким проснулась обессиленной и опустошенной. Уташиро разбудила ее, чтобы самурай-ко смогла достойно подготовиться к визиту главного дознавателя клана Журавля.
Расчесывая волосы, Ким увидела в зеркале свои покрасневшие глаза и расширившиеся зрачки.
Вскоре в сопровождении Железных Воинов явился Доджи Идзираэмон. Он с порога продемонстрировал Кимико свое главенствующее положение.
Ким переживала, как она справится с этой беседой. Но Идзираэмон задавал вопросы столь прямо, и манера его была столь угрожающей, что Кимико вскоре сменила тревогу на ярость.
- Вы можете предоставить мне бумаги, подтверждающие ваш доступ к этой информации? – спросила княжна Какита в ответ на расспросы о событиях, случившихся в Сетсубане. Идзираэмон с важным видом развернул перед ней мандат: «Податель сего может вершить суды моим именем в рамках имперских законов» значилось в свите за подписью Доджи Сатсуме.
– Не думаю, что это то, что нужно.
С этого момента на все вопросы, касающиеся Стелящейся Тьмы и сетсубанской истории, Кимико стала отвечать примерно одно:
- Это тайна Клана. Я готова разговаривать на эту тему только с Чемпионом, своим дайме или с человеком, имеющим соответствующий доступ.
А в ответ на угрозы ее семье или неосторожные обвинения Ким все более прямо стала провоцировать Идзираэмона на дуэль. Однако тот успешно игнорировал все ее выпады.
Кимико в подробностях рассказала только историю с Акодо Яруга и Мамоно, приключившуюся с ней по дороге в Кьюден Доджи.
...
- Почему вы убили Магистрата Акодо Яруга?
- Он жестоко обращался с людьми, лояльными Журавлю. Тогда мне показалось это недопустимым.
- А теперь вам так не кажется?
- Возможно, его действия были оправданы.

- Из ваших слов следует, что Мамоно сейчас жив?
- Несомненно. Он всюду следует за мной и, возможно, сейчас находится в этой комнате.
...

Наконец, обвинитель заявил, что применит более суровые формы допроса к вассалам Кимико.
- Если вы причините вред моим людям, - холодно сказала Кровавый Журавль, - то я стану считать вас моим личным врагом.
- Я никогда не проявлял трусость ни в личных делах, ни в делах моего Чемпиона, - ответил дознаватель. – Тогда как вы пол года бегаете от дуэли с ронином, державшим в страхе Кьюден Какита этой зимой.
Эти слова стали, несомненно, достаточным поводом для Кимико, чтобы потребовать боя на смерть за нанесенное ей оскорбление.
- Я принимаю ваш вызов, но нам придется отложить поединок до окончания расследования, - ответил Идзираэмон. – Ваш муж довел Кьюден Какита до небывалого состояния…
- Вы продолжаете оскорблять мою семью даже теперь?! – в негодовании воскликнула Кимико и, поднялась со своего места, чуть согнув ноги и расслабив руки, готовая к атаке, глядя в глаза обвинителю (центр-стойка).
Железные Воины направили на Ким свои копья, а Уташиру воскликнула:
- Самурай-саны! Я призываю вас сохранять спокойствие! Мы служим одному клану и общему делу!
Еще секунду Кимико простояла в центр-стойке, готовая убивать, но потом все же опустилась на свое место.

Сессия проходила в несколько необычном формате, свойственном, скорее, кабинетным играм. После краткого вступления ("Смена власти") мы перешли к допросу, который занял около двух часов реального времени.

Сатсуме явно недоволен происходящем в семье Какита - тайны, в которые его не допускают, закулисные интриги. Ким видит пока только тайны, однако высказывание Тошимоко про семью Доджи, "славную лишь своими крутобедрыми красавицами", и про место в клане, которое достойна занимать семья Какита, наводят на подозрения... Вопрос, по сути, сводился к одному - кто, Йоши или Тошимоко, стоит за всем этим?

Что из сокрытой информации заметила Ким:
- Все про Лайинг Даркнесс: появление агентов Стелящейся Тьмы в Академии у Тошимоко и в Кьюден Какита у Йоши, а так же в деревне Кимико.
- Тайна про происхождение Йорошику, которую Ким и Ичиро узнали в Сетсубане и передали Йоши.
- Про агента Скорпионов, внедренного в Императорскую семью, информацию о чем мы получили там же и так же доложили Йоши.

Допрос.

Доджи Шизуе была предельно мила и вежлива с Ким, но с каждым вопросом княжна Какита чувствовала себя все более загнанной в ловушку, а отношение княжны Доджи к ней становилось все более негативным. Постепенно Кимико становилось ясно, что вовсе не правление Ичиро в Кьюден Какита привлекло сюда Чемпиона, и вовсе не его деятельность сейчас расследуется.
Из вопросов Шизуе Ким поняла, что практически вся информация, которую Какита Йоши объявлял тайной Клана, осталась секретом и от Чемпиона, что, кажется, и вызвало его крайнее недовольство. О чем бы дочь Сатсуме не спрашивала Ким, та не могла ответить, не нарушив клятву.
Несколько часов длилась игра в завуалированные вопросы и уклончивые ответы. Чай сменился саке, но оно не добавило теплоты беседе знатных самурай-ко.
- Четверо высокопоставленных представителей семьи Какита находятся под подозрением, -сказала, наконец, Шизуе. – Вы, Тошимоко, Йоши и Ичиро саны. Но вас и Тошимоко-сана защищают слава и совершенные вами подвиги. Скажите мне, кто – Йоши или Ичиро – ответственен за сокрытие информации от Чемпиона?
- Я всецело лояльна моему Чемпиону, - сказала Кимико. – И я хочу уверить вас, что Йоши-сама – самый мудрый и дальновидный самурай из всех, кого я встречала. Я не сомневаюсь в верности нашего дайме интересам семьи и клана. Что касается моего мужа, то его допуск к секретной информации, насколько я могу судить, весьма ограничен. Отец не особо доверяет ему, и я не думаю, что он вообще имел возможность что-либо скрывать от Чемпиона.
Небо за окном окрасилось в розовый, когда Шизуе покинула комнаты Кимико. На сердце княжны Какита было неспокойно. Она понимала, что ее уклончивые ответы лишь подтвердили подозрения Сатсуме. Но между лояльностью семье и лояльностью клану Ким выбрала первое. Она была уверенна так же, что ее муж и мать действительно не имеют доступа к известным ей тайнам, а допрос Тошимоко будет проходить с не меньшей деликатностью, и он сможет сам решить, какова степень лояльности семьи Какита Чемпиону Клана Журавля.

Смена власти.

Ичиро задерживался, видимо, поглощенный бумажной работой. Чтобы скрасить часы ожидания, Ким села писать письма.
Вскоре она получила тревожную записку от мужа: «Выполняйте все, о чем я попрошу вас в следующем письме, но постарайтесь сообщать мне обо всем происходящем. Шифр вы знаете. Письмо сожгите».
Как только клочок тонкой бумаги осыпался пеплом, Ким услышала шаги десятка ног в коридоре, и в ее покои ворвался отряд тяжеловооруженных Железных Воинов.
- Я Дайдоджи Уташиро, - представилась самурай-ко в рогатом шлеме. – Мы прибыли сюда в свите Доджи Сатсуме-самы. На настоящий момент я являюсь комендантом Кьюден Какита.
Уташиро передала Ким второе письмо от мужа.
«Всем, кто верен мне.
Прошу сохранять спокойствие и во всем подчиняться Чемпиону и новому коменданту», - писал Ичиро.
С поклоном Ким вернула бумагу Уташиро.
- Я готова, - сказала она. – Какие будут указания?
- Не покидать покоев и не пытаться вступить в контакт с кем-либо.
- Могу я узнать, где сейчас находится мой супруг?
- Ичиро-сан отчитывается по делам и передает документы. С вашей матерью так же все в порядке – ее отчет сейчас принимает Дайдоджи Бенкей-сан, - из слов Уташиро Ким поняла, что ее мать допрашивают с применением соответствующих зелий.
Новый комендент расставила посты в покоях Ким и под страхом смерти запретила слугам что-либо вносить или выносить оттуда.
- Примите посетителя, - сказала она напоследок и удалилась.

Парочка откровений.


- Я узнал, кто был покровителем ронина Бенджиро, оплатившим его обучение в Академии Какита, - сказал Ичиро однажды вечером. – Доджи Идзираэмон, человек Сатсуме, который следит за сохранением баланса сил и богатства в клане. Плохо, что мы привлекли его внимание. Надеюсь, нам удастся не ударить лицом в грязь перед Чемпионом, но в то же время показать, что мы понимаем свое место и полностью лояльны.
- Нелепо, что семья, славящаяся лишь красавицами с широкими бедрами и пышной грудью, правит в Клане, - говорил Тошимоко во время тренировок в додзё. - Лорд Какита был главным в семье, хотя его женой была сама леди Доджи... Вы не вправе потерпеть поражение на дуэли от этого выскочки, ронина Бенджиро, честь Семьи поставлена на карту.

Действительно, очень тяжело описывать модуль с большим количеством диалогов...

Вскоре был убит первый из торговцев, отказавшихся от покровительства Ичиро.
- Позвольте мне покарать тех, кто это сделал! – воскликнула Ким, томившаяся на уроке этикета. Она получила для ронинов Джинавы, Бенджиро и Стальной Бабочки, ронин-ко из Тоши Ранбо, заслужившей свое прозвище потрясающим владением боевыми веерами, должности йорики. И спустя несколько дней банда Лесных Убийц, терроризировавшая город, была поймана в засаду и полностью уничтожена.

Засада получилась очень забавная.

Отряд Дайдоджи укрылся в доме напротив трактира, в котором обосновались негодяи. Кимико стояла в тени недалеко от входа, а Джинава, Бенджиро и Бабочка «разыграли» милую семейную сцену. В стельку пьяного Джинаву рвало на стену трактира, Бабочка ругала его, на чем свет стоит, а Бенджиро пытался воззвать к его чести самурая.

После этой засады у Джинавы появился никнейм
Джинава-чтоб-завтра-пришел-трезвым-сан.

При появлении банды ронинов Кимико вышла на свет, приказав им сдаться. Эффект был сногсшибательным. Суровые ронины с криками «Кровавый Журавль!» бросились в рассыпную, но, конечно, через пару раундов были изрублены в капусту.

Семейная идиллия.

-Я приготовил вам несколько роскошных подарков и очень прошу вас принять их, - говорит Ичиро, когда они с Ким едут куда-то в паланкине.
Ким похожа на пригревшуюся на солнцепеке кошку – она кажется мягкой, расслабленной и счастливой, спрятав острые когти, которыми прошлой ночью готова была выцарапать глаза обожаемому супругу. Со стороны Ичиро было несомненной ошибкой в присутствии жены приказать Фумимара напасть на возвращающихся из Кьюден Какита купцов, и тем более – обсуждать, каким ядом лучше отравить Бенджиро перед дуэлью, чтобы Ким наверняка смогла одолеть его. Сегодня девушка стыдится ссоры, вспыхнувшей на глазах Эмико и Фумимара, хотя именно она, вероятно, дала торговцам шанс выжить. Утром Ичиро собрал их у себя, и почти все они пожелали хранить ему верность, не будучи напрямую связанными с семьей Какита. Ичиро просил купцов собрать новый караван и отправиться в Рико Овари Тоши, сдав основную часть полученной в Кьюден Какита прибыли обратно в казну. Лишь трое торговцев отказались от покровительства Магистрата Замка. Ким чувствовала, что оказывает на Ичиро благотворное влияние, и это приводило ее в отличное расположение духа.
- Во-первых, - продолжил Ичиро, - я добился разрешения от отца и от Чемпиона Клана, и ваш меч был перекован лучшими кузнецами Семьи. Вы скоро станете обладательницей Клинка Какита.
Сердце Кимико наполнилось восторгом и благодарностью после этих слов мужа.
Но это был не единственный бесценный подарок, который он ей преподнес.
За время отсутствия Ким, Ичиро сумел убедить ее отца Какита Хокичи признать достижения дочери и примириться с ней. Кимико и ее дядя Хидэёши никогда не дотягивали до высоких стандартов, применяемых Хокичи к себе и к другим. Поводом к разрыву отношений стало то, что отец не приехал на Топазовый Чемпионат и не поздравил Ким с победой, назвав его «позором для Семьи и для Тошимоко лично».
- В качестве извинений и символа того, что он гордится вами, Хокичи-сан расписал ваши ножны.
Ножны ее нового клинка покрывали изображения летящих журавлей, разрушенных символов Львов и Лесных Убийц, поверженных девонов. Черный и белый журавли, танцующие брачный танец, казались живыми.
- И еще вас ждет гость, которого вы, я уверен, будете рады увидеть.
Сам Тошимоко приехал учить Кимико владеть ее новым мечом. На треть короче обычного, заточенный лишь до середины, он вынимался из ножен особым обратным хватом. Сенсей обучил Кимико секретному удару, разработанному им в последние годы.
Но и это было еще не все.
- Думаю, Чемпион лично может посетить с проверкой Кьюден Какита, - закончил Ичиро. – И я прошу вас стать первой красавицей к его приезду.
Супруг заказал для Кимико наряды от лучших мастеров, и по вечерам, закончив тренировки в додзё, Ким отправлялась на уроки этикета и на процедуры по уходу за собой.
Но одним из самых приятных подарков, хоть и не названные таковым, стали изменения в самом Ичиро. Этим летом на него было совершено еще несколько покушений, и, вероятно, именно они заставили Ичиро начинать его дни с занятий в додзё. Его тело налилось силой и стало намного крепче и атлетичней (Ичиро прокачал Землю и воду, а так же атлетику и джиу-джитсу – и если я еще раз напишу про его «тонкие девичьи руки» или «изнеженное тело», бросьте в меня камень).
Безмятежные счастливые дни в Кьюден Какита сменяли друг друга.

В финале было 2 важных разговора о смысле жизни, судьбе самурая и о месте Кимико в этом мире.
Со стариком Акифуса и с Тошимоко.
Но пытаться пересказать вдумчивые разговоры, тем более неделю спустя - пустая трата времени.
Именно они и стали достойным завершением модуля.

Жанна, вообще в случае с Ким слышишь "кансены", понимаешь "Мамоно". Он теперь ходит за ней, как раньше за Акодо Яруга. Учится.
Даже имя себе взял Кимико но Мамоно.
Правда, раньше помогать не пытался.

Мы с Кимико как-то тоже упустили этот момент. Вот прям тогда и стали, это первый раз.

Прощальные разоблачения.

Той ночью люди Тсуме Рецу совершили покушение на жизни Кимико и Куванана, Дайдоджи Юджи и Бенкей были ранены, несколько Соколов и людей Ким – убиты.
Утром, похоронив погибших, Куванан к большой радости наемников приказывает разделить добычу и выплатить всем причитающиеся деньги.
Юный Доджи просит Кимико сохранить случившееся в тайне.
- Нападение Львов прервало жизнь достойного героя Тсуме Рецу, – говорит он.


Ким посещает Бенкея в госпитале, чтобы сказать, что она готова отплатить услугой за спасение ее жизни. Бенкей трижды отказывается.
- Не стоит беспокоиться, мы ведь родственники, - говорит он и, видя удивленный взгляд Ким добавляет, - почти. Спросите вашу матушку.
А матушка, меж тем, предостерегала Ким в письме по поводу Бенкея, отзываясь о нем как о страшном человеке, отравившем свою семью. Вернувшись домой, Ким спросит мать о словах Бенкея, и та расскажет ей, что он был влюблен в нее в юности. «Я дочь Бенкея?», - прямо спросит Ким, но мать категорически опровергнет эту мысль. «Я бы не пережила, если бы мне пришлось носить под сердцем змеиное отродье», - скажет она.


На прощанье Йоритомо предупреждает Кимико о том, что Лесные Убийцы собираются в банды, желая поживиться и отомстить.

Дуэлисты.

Наконец, Ким, взяв с собой Джинаву, с караваном покидает Тоши Ранбо. Когда ронин Бенджиро пытается присоединиться к ней, терпение Ким лопается:
- Вы собираетесь идти с нами? - холодно спрашивает она.
- Да, у меня остались незавершенные дела в Кьюден Какита, - просто отвечает юноша.
- Я думаю, мой муж будет вовсе не рад вас там видеть.
- Ваш муж?
- Ичиро-сама.
- Простите? Я не понимаю, о ком вы говорите, - от изображаемой Бенджиро наивности Кимико взрывается от ярости.
- Какита Ичиро-сама! Которого вы вызвали на дуэль до смерти! Как долго еще вы собирались претворяться моим другом, прежде чем сказали бы мне об этом?!
- Так вы… Какита Кимико?…, - на лице юного ронина сменяется целый спектр эмоций, от непонимания и удивления до глубокого шока.
- Да, это я! И не делайте вид, что вы – единственный во всем лагере человек, который этого не знает! – глядя на юношу, Ким понимает, что он, несомненно, действительно искренен с ней и сбавляет обороты. – Я думала, вы лжец и предатель… Что вы добивались моей дружбы, готовясь убить меня на дуэли…
Ким видит, как ладонь Бенджиро легким движением, словно бы копируя ее саму, взлетает и замирает, открытая, над рукоятью его катаны.
- Я не могу простить вам этого оскорбления, - говорит Бенджиро. – За него мне будет достаточно срезать ленту с вашего рукава. Но в Кьюден Какита я возьму вашу голову и голову вашего мужа.
Не говоря больше ни слова, молодые самураи сходятся и замирают друг напротив друга. Стойка Бенджиро заметно отличается от стойки Какита. Дуэлисты смотрят друг на друга, как в зеркало (у Беджиро основные статы точно, как у Ким: Воздух 4, Войд 4, iaijutsu 6). Но ронинские техники, которыми владеет Бенджиро, делают его сильнее (суммарно +18 к броскам).
Ким делает едва уловимое движение, и полоска ткани падает с рукава Бенджиро (Ким проигрывает ассесмент на 13, но выигрывает фокус больше, чем на 15, что дает ей 4 фрирайза, и победа остается за ней).
- Как быстро, - выдыхает Бенджиро.
- И я хочу получить ответ, кто надоумил вас желать зла моему мужу? Постарайтесь вспомнить, когда эта мысль впервые посетила вас?
Без удивления Ким слышит рассказ о монастыре, куда Бенджиро привели его странствия, и о монахе по имени Шина. Она призывает его отказаться от навязанного ему решения, но ронин остается непреклонен. Тогда Кимико разрешает ему присоединиться к каравану и обещает сразиться с ним после возвращения в Кьюден Какита.

Верх предательства.

Ким беспрепятственно добирается до покоев Тсуме дайме, предавшего их. У двери несут дежурство двое стражников.
- Убей левого, а я возьму правого, - шепчет Мамоно. Вскоре стоящего справа от двери воина окружают, делая невидимым, кансены, и по коридорам разносятся его крики, полные боли. Ким убивает второго стражника и врывается в покои Рецу. Тот в полном доспехе стоит у окна, глядя на идущее на улице сражение.
- Тсуме Рецу-сан! – восклицает Кимико, поднося открытую лодочкой ладонь к рукояти катаны. – Вы предали нас! Но я дам вам шанс умереть с честью!
Тсуме Рецу медленно оборачивается и делает несколько шагов навстречу Ким, разражаясь демоническим смехом.
- Мне было видение, что ты умрешь сегодня, - произносит он, замирая в центр-стойке напротив Кимико. Его лицо снова дергается, и сквозь кожу проступает зеленая хитиновая броня.
Поборов страх и отвращение, Ким концентрируется на предстоящем поединке. Она видит, каким сильным и отчасти неуязвимым сделала Порча (тэйнт) ее врага. Ей удается ударить первой и, пережив страшный удар махо буджина, одолеть его.
Схватив знамя Рецу, Ким выходит на балкон и призывает воинов Тсуме и лесных убийц сдаться.
- Ваши командиры мертвы! Бросьте оружие, и мы сохраним вам жизнь!
Вскоре Куванан присоединяется к Ким и принимает командование.