Сделай звёздно-полосатый флаг (звёзды — по количеству известных систем, полосы — по числу илитных раливеков с Первыми Русскими Ролевыми) и перестань ругаться!
Для статистики Налии: а я вот скорее люблю СССР (точнее, скорее, не люблю огульных нелюбителей СССР — как, впрочем, любых некритичных радикалов; это другое дело и к разумным критикам не относится). Но тоже подписываюсь под мнением Невермайнда. Так что даёшь сплочение под ироническим знаменем, товарищи!
Ну зачем мелочиться? «Котята укатывают клубок Ариадны в Лабиринте у Тесея», «Котята лакают молочную ванну Клеопатры, которая бы помогла ей избежать смерти», «Котята рвут предупреждающее послание Цезарю о предательстве Брута»… См. цикл «Котята — серые и полосатые кардиналы античности!»
Совсем недавно в имкочате я в очередной раз приводил в пример Otherkind, где герой в процессе игры в принципе не может стать в целом сильнее (только ситуационно), но постепенно теряет связь с Жизнью. Update — его уже упоминали выше, каюсь.
Это не единственный пример. Скажем, в My Life with Master персонаж может поднять Self-Loathing, которая означает, что ему будет труднее сопротивляться хозяину — а принципиально сильнее стать не может (впрочем, там игра не в противостояние миру).
Скорость прироста мелковата, чтобы одним этим. Как у покойника Свиридова? «Орки — продукт работ Моргота в области генной инженерии. Интересны тем, что будучи истреблены все до одного, способны почти мгновенно размножиться вновь».
Редакцию надо назвать. Но в D&D — и особенно высокомагичном FR — проблема магических предметов в их инфляции. В рамках системы особенно — в Тройке и далее это просто обязательный и рутинный элемент экипировки героев, который не воспринимается особенно.
Потому стоит заметить — магический предмет делают интересным магическим предметом не характеристики, а подача. Свойства которые будут его выделять и делать не чистым функционалом — и описание, связанное с этим. Помогает связанная с этим предметом история, различные эффекты (малые, раз вы играете по системе, где свойства магического предмета привязаны к цене и балансу боевых столкновений). Одно дело просто кинжал +2, другое — Жало, старинный эльфийский клинок, который светится при приближении злых сил и спас жизнь дядюшки главгероя в истории с пауками. Одно дело — безымянный свисток, накладывающий заклятие Верного пса Морденкайнена раз в сутки, другое дело — треснувший рог с фамильным гербом, который вызывает призрак пса основателя рода, что помимо несения охраны признаёт или не признаёт наследника. И ещё Старый Тоби — тот самый пёс — смотрит за тем, храбро ли ведёт себя владелец, и из рога слышно то одобрительное рычание, то презрительное подвывание. Если Тоби понравиться — то порой в минуты внезапной опасности для хозяина из рога слышен оглушительный лай даже если заклятие не активировано. Правда, он совершенно так же реагирует на кошек…
В общем, смотрите — добавлять эффекты, которые не расширят функционал, но будут регулярно ощутимы, это способ сделать магические предметы запоминающимися. Это если вам не нужны именно могуче-легендарные сокровища, тут механизмы имеет смысл делать другими.
(Прячет за спину борхесовские «Три версии предательства Иуды»). Если проблема только в этом — можем ввести ещё один корректирующий слой мотивов, а в случае нужды и ещё один… Вплоть до множеств бесконечной мощности.
С самим? Почти никакой — хотя большая часть тестов восприятия не говорит о том, что оно как-то воспринимается как гармоничное соотношение (там, насколько я знаю, слишком большой зазор индивидуального восприятия: вообще, твёрдо говорить что-то можно только в весьма широком диапазоне от 1:1,3 до 1:1,7). Беда в том, что обычно к нему пытаются приплести всякую пифагорейщину про воплощение красоты, мистическое влияние на человека и пр. Ну и упражнения в духе пирамидологов, с попытками именно достать его из каждой бочки, стыдливо отпихивая не лезущие детали — всё-таки замечательная сцена с упоминанием обмера цветочного ларька в «Маятнике Фуко» бессмертна…
(Задумчиво чешет затылок дубиной, морща низкий лоб). Да, я не верю в существование любой формы ада, согласен. С чего фрустрация от этого должна быть больше, если какая-то из концепций загробного мира будет истинной — честно сказать, не понимаю (вот изумление — да, пожалуй; подумать только — настолько явно человеческая выдумка оказалась не фантазией!). Ну, если тебе кажется, что моё неверие в разные формы загробной жизни даст тебе возможность смеяться в аду (то есть имеет шансы облегчить загробную участь, как я понимаю) — значит, я всеми силами постараюсь его сохранить, как деяние потенциально доброе и гуманное, хотя и в маловероятном случае…
Да я тоже не всерьёз ворчу. Просто посмотришь на школьников — у нас вот, например, на краевой уровень(!) конкурса исследовательских работ пролазят работы по «сакральной геометрии» (серьёзно — про золотое сечение и прочую ерунду), работы с элементами нумерологии и пр. То есть понятно, что школьники-то почти не виноваты — виноваты больше их учителя с «научным руководством», но вот как прикинешь какой сумбур обеспечили нам, увы, низовые представления, и который нам придётся разгребать ещё долгие годы — прямо иногда хочется перекинуться в кринос-форму и завыть. И ведь школьники-то лучшие, которые нас, стариков, будут заменять на математической ниве… В общем, не столь безобидная это игрушка. И поскольку в доме помешанного не говорят о миксере…
Кстати, можешь развернуть послание? Я не уловил, что вызвало твоё недовольство (факт ворчания? Зря, конечно, человеку разрушаю настроение, но не нападаю же… Или «мы с доном Бальтазаром не раз поднимали тосты „за погибель математики“ и скорбели том, о что сэр Исаак Ньютон разрушил поэзию радуги своей непотребной призмой»? Тут, конечно, симмонсовские герои, как и положено поэтам, сущности смешивают — математика вообще во многом начиналась с уже помянутых пифагорейцев, которые в полном-то варианте своего учения по нынешним меркам отхватили бы ярлык «тоталитарная секта» с ощутимой вероятностью… Вообще, ощущение — плоскость, почти не зависящая от знания, просто подменять их не стоит. Сразу вспоминается анекдот про Гильберта, который говорил про одного из своих аспирантов «Этот? Он стал поэтом — для математика у него было слишком мало воображения»...)
(Ворчит) Вот откуда только не лезет вся эта мистика (причём глаз режет несогласованные «правильные многогранниками»). Строго говоря, не столько древние геометры — сколько вполне конкретная школа, вытащенная из небытия достаточно произвольным мнением Платона. Формы дайсов к жизни вызваны просто тем, что правильных многогранников всего пять, и инерцией мышления — равные шансы куда проще видятся при равных гранях.
Что до магических обрядов — то учтите, что мистика-то ползёт от непонимания. Фактически любое действие, которое мы совершаем, так или иначе будет сопряжено с вещами, которые люди древности боялись, обожествляли и пр. А потом вошло в быт. Вон, по легенде за иррациональные числа те же пифагорейцы сотоварища с корабля скинули — а мы что? Мы ничего, запросто пользуемся в быту кучей техники, расчёты которой основаны на логарифмах, корнях и пр…
Ах да. Ещё буквы — уж сколько было про священность письменности! Отстукивая по клавиатуре, мы уж точно творим целые кучи мистерий с точки зрения немалого количества предков…
Собственно, я встречал советский рассказ, написанный именно как «анти-Бестер» — про космонавта, вернувшегося в будущее, и обнаружившего, что в коммунистическом завтра все люди овладели телепатией и все открыты друг другу мысленно. Не редкие эсперы среди людей, а единственный «глухой» среди эсперов. В результате герой там казался себе жутко неискренним и постоянно корил себя за то, что его вежливые слова не соответствуют чувствам (и страдал от того, что понимал — окружающие это читают). Но там детали были весьма условны — всё крутилось вокруг переживаний главного героя.
Ну что же… Я как раз не знаток, но. Домен у нас состоит из тёмного владыки с трагической судьбой, основанной на ошибке, и ужасного окружения, вроде более-менее традиционно. Вот первое фиксировано — будет у нас, значит, царевна-лягушка в этой роли. Жаба холодная. Попасть сюда… Ну, например, после того как жить они должны были долго и счастливо, не понравились ей — умнице да красавице — порядки отца её жениха (царя, значит) и дураков-принцев. Стала она исподволь порядки наводить — ну, на благо простого народа и на правах положительной героини, тем более знающей мир сверхъестественного и от нечисти оберегающей. Ну а там смерть старого царя (на вкус — естественная или нет), бульдожья подковёрная грызня братьев за трон, утомительная роль серого кардинала — потому что у нас тут она одна премудрая — в некий момент конфликт с мужем на фоне невнимания или ревности, «я тут одна за вас всех думаю!», «что бы вы без моей магии делали!», «да кто же вас от нечисти-то всякой тут оберегал!», слово за слово — и, видимо, волшебное проклятие или случайный труп. И тут, значит, туманы…
В итоге правит наша прекраснейшая царевна образцово-показательным сказочным царством Китеж-Инсмут, где всё разумно и прекрасно, и нет никакой нечисти. Почти. Потому что после заката солнца — или в полнолуние, на выбор — превращается наша умница-красавица в уродливую монстрожабу, обречённую метать икру и производить хищных жабёнышей, бич простого народа и вечную проблему всем её заботам и преобразованиям (возможно, местными болотами правят проклятые экс-принцы, которые настраивают бегущих в болота монстров против «узурпаторши»). Ну и, понятно, проблема Пенелопы — потому что, согласно местным домостроевским обычаям, жениха царевне надо, ну да после того, как она в сердцах предпочла заботу о царстве своей любви, поцелуй царевны превращает мужчин в монстроидальных лягушек…
Вариант — Юнион Джек (косой крест над ИНИНРЯ).
Это не единственный пример. Скажем, в My Life with Master персонаж может поднять Self-Loathing, которая означает, что ему будет труднее сопротивляться хозяину — а принципиально сильнее стать не может (впрочем, там игра не в противостояние миру).
Потому стоит заметить — магический предмет делают интересным магическим предметом не характеристики, а подача. Свойства которые будут его выделять и делать не чистым функционалом — и описание, связанное с этим. Помогает связанная с этим предметом история, различные эффекты (малые, раз вы играете по системе, где свойства магического предмета привязаны к цене и балансу боевых столкновений). Одно дело просто кинжал +2, другое — Жало, старинный эльфийский клинок, который светится при приближении злых сил и спас жизнь дядюшки главгероя в истории с пауками. Одно дело — безымянный свисток, накладывающий заклятие Верного пса Морденкайнена раз в сутки, другое дело — треснувший рог с фамильным гербом, который вызывает призрак пса основателя рода, что помимо несения охраны признаёт или не признаёт наследника. И ещё Старый Тоби — тот самый пёс — смотрит за тем, храбро ли ведёт себя владелец, и из рога слышно то одобрительное рычание, то презрительное подвывание. Если Тоби понравиться — то порой в минуты внезапной опасности для хозяина из рога слышен оглушительный лай даже если заклятие не активировано. Правда, он совершенно так же реагирует на кошек…
В общем, смотрите — добавлять эффекты, которые не расширят функционал, но будут регулярно ощутимы, это способ сделать магические предметы запоминающимися. Это если вам не нужны именно могуче-легендарные сокровища, тут механизмы имеет смысл делать другими.
Вот работа, про которую я говорю — именно такая.
Что до магических обрядов — то учтите, что мистика-то ползёт от непонимания. Фактически любое действие, которое мы совершаем, так или иначе будет сопряжено с вещами, которые люди древности боялись, обожествляли и пр. А потом вошло в быт. Вон, по легенде за иррациональные числа те же пифагорейцы сотоварища с корабля скинули — а мы что? Мы ничего, запросто пользуемся в быту кучей техники, расчёты которой основаны на логарифмах, корнях и пр…
Ах да. Ещё буквы — уж сколько было про священность письменности! Отстукивая по клавиатуре, мы уж точно творим целые кучи мистерий с точки зрения немалого количества предков…
В итоге правит наша прекраснейшая царевна образцово-показательным сказочным царством Китеж-Инсмут, где всё разумно и прекрасно, и нет никакой нечисти. Почти. Потому что после заката солнца — или в полнолуние, на выбор — превращается наша умница-красавица в уродливую монстрожабу, обречённую метать икру и производить хищных жабёнышей, бич простого народа и вечную проблему всем её заботам и преобразованиям (возможно, местными болотами правят проклятые экс-принцы, которые настраивают бегущих в болота монстров против «узурпаторши»). Ну и, понятно, проблема Пенелопы — потому что, согласно местным домостроевским обычаям, жениха царевне надо, ну да после того, как она в сердцах предпочла заботу о царстве своей любви, поцелуй царевны превращает мужчин в монстроидальных лягушек…