Так и для игры в многостраничники желателен опыт в НРИ. Первые пробы — они обычно сильно комом или, как минимум, заметно отличны от поздних игр по системе.
А уж играть в сложный многостраничник как задумали его авторы (если они вообще на эту тему думали) — это штука, которая по усилиям вполне себе может потянуть на небольшое детективное расследование или научную статью.
То есть да, я не спорю, что «лёгкие» системы на деле очень многое спихивают на опыт ведущего и его понимание картины и процедур игры. Но и тяжёлые системы в массе своей не очень ведут за ручку.
«Вызванный в суд дьявол показал, что никогда не был знаком с подсудимой»
Процитирую из любимого:
У меня был полный гербарий – из всех городов и сёл,
Все года издания: вид хомо, ветки и ствол…
(ну вот что вы собираете – книги, марки, медали?)
А потом в процедуре – и реальности – случился прокол:
Этот скучный тип из Вифании сдвинул плёнку, встал и ушел
И на проходной просто объяснил, что его позвали.
И конечно, я полюбопытствовал, кто.
Так что
Это не я внушал храмовым бюрократам арифметику дешевой шпаны,
Это не я пугал Пилата законами его же страны
И конечно не я подсказывал этот абсурд Иуде,
Потому что я все-таки бывший ангел, а не законченный идиот,
Я как понял, что Он же рано или поздно тоже умрет и, конечно, сюда зайдет,
Так и представил, что у нас здесь в результате будет.
(А вышло и того хуже, люди!)
Он в три дня воскрес – разумно по здешней жаре,
А у меня теперь не континуум, а дыра на дыре,
И от собрания остались одни куски и осколки,
И поскольку Его мама так и ходит ко мне как на базар,
Оставляя за собой запустение, погром, потоп и пожар,
Начинать коллекцию заново – даже из одних злодеев – в общем-то, мало толку.
И я гляжу на свой любимый склад,
внезапно превратившийся в ад,
И думаю: не только люди не ведают, что творят,
И копают себе яму, уже проживая в провале — Потому что если б я не пахал в шесть рук и оба крыла,
Обучая этих смертных всему, что касается зла,
То хоть в ком-нибудь из участников той истории проснулись бы мозги или жалость,
Он бы жил и проповедовал, коллекция была бы цела,
Ну а после Его смерти… мы б хотя бы поторговались.
Изящная система — это вообще отдельный жанр (и, кстати, чтобы такое начать делать, сперва надо найти немало опыта ощупью и построить понимание процесса). Но изящные системы — это обычно занятные музейные экспонаты, промышленные решения обычно угловаты, пахнут смазкой и громыхают.
А что выгоднее продавать — тут корреляция есть. Совсем нерабочую или явно неудобную систему продавать трудно. Есть куча «но», конечно, вроде набранного имени — но как раз над «проще и интереснее» в играх, которые продают, обычно шла долгая упорная работа, на порядки превосходящая человекочасы, которые может на это бросить энтузиаст с самописной системой.
Вообще, Рим неплохо решал инженерные проблемы. Если сравнивать его с Востоком и Грецией, то у Рима дефицитом были, пожалуй, смелые идеи вне социальной области. Акведуки тут отличный символ. До мысли, что вода запросто может самотёком идти вверх (под давлением в трубе) римляне так и не дошли. А вот придумать аналог бетона для желобов и построить арочные конструкции и туннели на сотни километров в сумме — осилили прекрасно.
Если очень упрощённо, то образ Рима в технических областях — это, кажется, такой крепкий ремесленник с практической смёткой, помноженный на людские ресурсы.
Вроде даже устоявшееся название же есть — «сандалпанк». Или я путаю?
Обычно там символ и икона — Герон Александрийский. Поскольку всё-таки сконструировал реальный паровой механизм, пусть и игрушку де-факто.
И учти — там проблема-то будет не паровые двигатели (их соорудить можно без всяких попаданцев, как и железные дороги — в античности был известен принцип). Проблема обычно социальная — и это потребность в паровом двигателе на фоне других решений и в массовом операторе для него. Потому что паровой котёл (особенно если тебе нужно достаточно высокое давление, а при низких атмосферах огород городить не стоит), пока не будут наработаны принципы стандартизации и десятилетия инженерного опыта — штука капризная и довольно неудобная для эксплуатации неквалифицированным персоналом.
А кто мешает делать этот порошок на базе стирального и иных бытовых компонентов (берёшь ещё две рекламы 90-ых для полной радости)? Потому, собственно, его источники и не перекрыть наглухо, что технология пошла в народ, для производства «праха» достаточно ПТУ-шного химика, гаража и оборудования чуть сложней самогонного аппарата. Чистое вещество так, конечно, не получишь, но наркоман-берсерк имеет не ту продолжительность жизни, чтобы задумываться о таких далёких последствиях.
Тут, конечно, вопрос относительно сходства мира реального и мира игрового (оптимальность для игровых и медиа-нужд дело отдельное).
Но так-то вроде не надо путать твёрдость принципов («все приличные люди начинали в разведке» — если это преувеличение, то не такое уж большое) и общий идеализм, который неизбежно связан с заблуждениями и неадекватностью в оценке ситуации. На одном профессионализме уехать совсем далеко трудно (хотя, замечу, основная масса реальных разведчиков — не нелегалы и не джеймсобонды, а аналитики и подобные им работники), но спецслужбисту нужен не столько идеализм в широком смысле, сколько корпоративная преданность и кодекс чести с признанием правил игры.
Как говорил другой персонаж по схожему поводу: «мастеру следует помнить, что меч — заточенный кусок металла, а кендзюцу — искусство убийства».
А игра в мрачный шпионский боевик вроде подразумевает серую мораль. То есть связка жанр+атмосфера сами по себе подразумевают, что там могут быть персонажи-идеалисты (NPC или PC), но в целом эти идеалисты обычно сталкиваются с трудностями, а то и ломаются в неподходящий момент. Потому что мировая революция, дядя Сэм с яблочным пирогом или тысячелетний рейх регулярно требуют от тебя делать вещи, которые не делаются в белых перчатках, и видно что это система, а не случайность.
Тема «парень в другой команде может быть таким же как ты, а вы оба — хуже идеалиста, которого вам надо вывезти с мешком на голове или сломать его план, но профессионал отличается от любителя не тем, что пахнет розами, а тем, что играет на результат до последней секунды последней минуты матча» для такого вроде стандартна, нет?
Поздно. Нынешнее поколение ролевиков глубоко травмировано тем, что книга с захватывающей историей про маму и раму была разбавлена неимоверным количеством странных вставок и лишена структуры.
Думаю, потому что бренд, великая русская литература и школьные воспоминания. Опять же, шаблонное представление о «Войне и мире» и сама по себе «ВиМ» — это давненько две разных вещи, похожие как Наташа Ростова и поручик Ржевский из анекдотов и в литературных основах.
Бывший артиллерийский офицер, ставший знаменем пацифизма, Лев Николаевич-то и впрямь подходит, если уж брать по уму, довольно плохо именно для ура-патриотизма. Не лучше, чем какой-нибудь хиппи для пропаганды за Вьетнамскую войну. Он-то был безжалостен: «Вспоминая теперь всё то зло, которое я делал, испытал и видел вследствие вражды народов, мне ясно, что причиной всего был грубый обман, называемый патриотизмом и любовью к отечеству». (Угадайте, что сказано про него в энциклопедии? «показал патриотич. порыв рус. народа, обусловивший победу России в Отечеств. войне 1812»).
А конкретно война в «ВиМ», если брать не антураж (который обычно вспоминается), а её роль в замысле — ну да, так себе:
«Не только гения и каких-нибудь качеств особенных не нужно хорошему полководцу, но, напротив, ему нужно отсутствие самых лучших, высших, человеческих качеств — любви, поэзии, нежности, философского пытливого сомнения».
«Цель войны — убийство, орудия войны — шпионство, измена и поощрение её, разорение жителей, ограбление их или воровство для продовольствия армии; обман и ложь, называемые военными хитростями; нравы военного сословия — отсутствие свободы, то есть дисциплина, праздность, невежество, жестокость, разврат, пьянство».
Если нужно играть в археолога — то типичный ответ «производственный роман» (и «прочитай мемуары реальных археологов\путешественников в нужном временном промежутке, там обычно идей — выше крыши»). Я в таких случаях во-первых делаю некоторую хотя бы грубую подсистему для работы (поиски в примере: вот у вас ограниченное число слотов снаряжения, вот карта района, выбирайте что вы запихнёте в шаттл; одновременно и улучшенные палатки, и сейсмосканнеры, и репелленты, и инфрасвистелки против динозавров не влезут, не забудьте про продукты и прочее). Ну и последствия выбора давать и развивать. В джунглях местные насекомые портят продукты, укусы местной мелкой живности вызывают аллергические реакции, по раскопанному пытаемся понять назначение конструкций и направление на «рыбные» места, техника ломается и выходит из строя от влажности, на побережье надо откачивать воду, в джунглях узлы техники забиваются местными муравьями или быстрорастущей плесенью, на открытых местах вы далеко видны хищникам… Всё это надо преодолевать, если PC не хотят, чтобы выход с экспедиции был с гулькин нос.
Ещё хуже, когда их-таки определяют, а голем логично делает выводы вне людских умолчаний. Например, когда ему пишут о ценности семьи, так что он организует некромантскую службу королевства, а скелеты с кладбищ бодрым маршем возвращаются к родным очагам.
Так, промышленный центр страны, чей технический потенциал создан под властью немытых комми тёмных чародеек. «Двух башмачков волшебных сила всё выше девочку несёт, Прощай, немытая Бастинда и ты, ей преданный народ», кхм… Нет, ладно, это не туда. То есть оказавшейся не на той стороне в местном противостоянии света и тьмы… Или лучше с Китаем провести ассоциации, мастерской мира? А-а-а, доктор, инъекцию от сеттинговой чесотки, прошу!
Я, кстати, привык называть такое не киборгом. Это именно что робот\голем по рецепту «существуете ли вы, мистер Джонс?». Полученный методом корабля Ясона, но робот. Адептус Механикус бы, может, его и одобрили (в отличие от Страшилы — кстати, никогда не рассматривал Кагги-Карр как сервочереп голос Механикус!), но киборгом он перестал быть, когда в нём не осталось мяса, а один сплошной хром.
Дуализм-с! Итог-то был один и тот же, но один был создан изначально как кибер и ИИ для агрохозяйственных нужд, без всякой человечности кроме нужной для своей функции (интерфейса взаимодействия с птицами), а вот второй — именно как следствие трусости и ограниченности «мокрых нейросеток», постепенной заменой, позволяющей отгородиться от картины итога (но сохранить пресловутое квалиа, хм). Потому, кстати, надо думать первый и получил место в центре мира и граде сверкающем (изумрудами), а второй — на отсталой периферии, где даже редкие прорывы не происходили — самородок Урфин Джюс со своей биологической революцией в големтехе появился среди жевунов, а не мигунов…
(Отгоняет от себя желание вантализировать параллели Страшила-Железный дровосек и Зимнее Безмолвие-Нейромант)
Там, что характерно, голем-правитель искал как раз мозги. Второй голем-силовик, конечно, сердце — но он вроде правителем стал провинциальным. А вот биологический царь (зверей) искал храбрость.
Вечно так с этими мясными мешками — они боятся и ответственности за стратегический курс, и скорость безжалостных тактических решений их пугает. В итоге те царьки природы, что боятся ответственности, выбирают и позор, и войну…
А уж играть в сложный многостраничник как задумали его авторы (если они вообще на эту тему думали) — это штука, которая по усилиям вполне себе может потянуть на небольшое детективное расследование или научную статью.
То есть да, я не спорю, что «лёгкие» системы на деле очень многое спихивают на опыт ведущего и его понимание картины и процедур игры. Но и тяжёлые системы в массе своей не очень ведут за ручку.
У меня был полный гербарий – из всех городов и сёл,
Все года издания: вид хомо, ветки и ствол…
(ну вот что вы собираете – книги, марки, медали?)
А потом в процедуре – и реальности – случился прокол:
Этот скучный тип из Вифании сдвинул плёнку, встал и ушел
И на проходной просто объяснил, что его позвали.
И конечно, я полюбопытствовал, кто.
Так что
Это не я внушал храмовым бюрократам арифметику дешевой шпаны,
Это не я пугал Пилата законами его же страны
И конечно не я подсказывал этот абсурд Иуде,
Потому что я все-таки бывший ангел, а не законченный идиот,
Я как понял, что Он же рано или поздно тоже умрет и, конечно, сюда зайдет,
Так и представил, что у нас здесь в результате будет.
(А вышло и того хуже, люди!)
Он в три дня воскрес – разумно по здешней жаре,
А у меня теперь не континуум, а дыра на дыре,
И от собрания остались одни куски и осколки,
И поскольку Его мама так и ходит ко мне как на базар,
Оставляя за собой запустение, погром, потоп и пожар,
Начинать коллекцию заново – даже из одних злодеев – в общем-то, мало толку.
И я гляжу на свой любимый склад,
внезапно превратившийся в ад,
И думаю: не только люди не ведают, что творят,
И копают себе яму, уже проживая в провале — Потому что если б я не пахал в шесть рук и оба крыла,
Обучая этих смертных всему, что касается зла,
То хоть в ком-нибудь из участников той истории проснулись бы мозги или жалость,
Он бы жил и проповедовал, коллекция была бы цела,
Ну а после Его смерти… мы б хотя бы поторговались.
А что выгоднее продавать — тут корреляция есть. Совсем нерабочую или явно неудобную систему продавать трудно. Есть куча «но», конечно, вроде набранного имени — но как раз над «проще и интереснее» в играх, которые продают, обычно шла долгая упорная работа, на порядки превосходящая человекочасы, которые может на это бросить энтузиаст с самописной системой.
Вообще, Рим неплохо решал инженерные проблемы. Если сравнивать его с Востоком и Грецией, то у Рима дефицитом были, пожалуй, смелые идеи вне социальной области. Акведуки тут отличный символ. До мысли, что вода запросто может самотёком идти вверх (под давлением в трубе) римляне так и не дошли. А вот придумать аналог бетона для желобов и построить арочные конструкции и туннели на сотни километров в сумме — осилили прекрасно.
Если очень упрощённо, то образ Рима в технических областях — это, кажется, такой крепкий ремесленник с практической смёткой, помноженный на людские ресурсы.
Обычно там символ и икона — Герон Александрийский. Поскольку всё-таки сконструировал реальный паровой механизм, пусть и игрушку де-факто.
И учти — там проблема-то будет не паровые двигатели (их соорудить можно без всяких попаданцев, как и железные дороги — в античности был известен принцип). Проблема обычно социальная — и это потребность в паровом двигателе на фоне других решений и в массовом операторе для него. Потому что паровой котёл (особенно если тебе нужно достаточно высокое давление, а при низких атмосферах огород городить не стоит), пока не будут наработаны принципы стандартизации и десятилетия инженерного опыта — штука капризная и довольно неудобная для эксплуатации неквалифицированным персоналом.
Но так-то вроде не надо путать твёрдость принципов («все приличные люди начинали в разведке» — если это преувеличение, то не такое уж большое) и общий идеализм, который неизбежно связан с заблуждениями и неадекватностью в оценке ситуации. На одном профессионализме уехать совсем далеко трудно (хотя, замечу, основная масса реальных разведчиков — не нелегалы и не джеймсобонды, а аналитики и подобные им работники), но спецслужбисту нужен не столько идеализм в широком смысле, сколько корпоративная преданность и кодекс чести с признанием правил игры.
Как говорил другой персонаж по схожему поводу: «мастеру следует помнить, что меч — заточенный кусок металла, а кендзюцу — искусство убийства».
Тема «парень в другой команде может быть таким же как ты, а вы оба — хуже идеалиста, которого вам надо вывезти с мешком на голове или сломать его план, но профессионал отличается от любителя не тем, что пахнет розами, а тем, что играет на результат до последней секунды последней минуты матча» для такого вроде стандартна, нет?
А конкретно война в «ВиМ», если брать не антураж (который обычно вспоминается), а её роль в замысле — ну да, так себе:
«Не только гения и каких-нибудь качеств особенных не нужно хорошему полководцу, но, напротив, ему нужно отсутствие самых лучших, высших, человеческих качеств — любви, поэзии, нежности, философского пытливого сомнения».
«Цель войны — убийство, орудия войны — шпионство, измена и поощрение её, разорение жителей, ограбление их или воровство для продовольствия армии; обман и ложь, называемые военными хитростями; нравы военного сословия — отсутствие свободы, то есть дисциплина, праздность, невежество, жестокость, разврат, пьянство».
коммитёмных чародеек. «Двух башмачков волшебных сила всё выше девочку несёт, Прощай, немытая Бастинда и ты, ей преданный народ», кхм… Нет, ладно, это не туда. То есть оказавшейся не на той стороне в местном противостоянии света и тьмы… Или лучше с Китаем провести ассоциации, мастерской мира? А-а-а, доктор, инъекцию от сеттинговой чесотки, прошу!сервочерепголос Механикус!), но киборгом он перестал быть, когда в нём не осталось мяса, а один сплошной хром.Дуализм-с! Итог-то был один и тот же, но один был создан изначально как кибер и ИИ для агрохозяйственных нужд, без всякой человечности кроме нужной для своей функции (интерфейса взаимодействия с птицами), а вот второй — именно как следствие трусости и ограниченности «мокрых нейросеток», постепенной заменой, позволяющей отгородиться от картины итога (но сохранить пресловутое квалиа, хм). Потому, кстати, надо думать первый и получил место в центре мира и граде сверкающем (изумрудами), а второй — на отсталой периферии, где даже редкие прорывы не происходили — самородок Урфин Джюс со своей биологической революцией в големтехе появился среди жевунов, а не мигунов…
(Отгоняет от себя желание вантализировать параллели Страшила-Железный дровосек и Зимнее Безмолвие-Нейромант)
Вечно так с этими мясными мешками — они боятся и ответственности за стратегический курс, и скорость безжалостных тактических решений их пугает. В итоге те царьки природы, что боятся ответственности, выбирают и позор, и войну…