Интересно, в какой момент процесса картографирования территория обретает стабильность? Может ли быть так, что местность успела измениться до того, как начатая карта была закончена? Возможно ли в таком случае появление двух противоречащих друг другу карт одной и той же местности?
И что происходит, если карта выполнена тщательно и детально, но в ней были допущены ошибки?
Мне кажется, ключевая идея исходного поста всё-таки в том, что картографирование позволяет остановить изменения местности, но не вызвать их. Ранести на карту существующую гору — это гарантия того, что она завтра не исчезнет. Но если нарисовать на карте гору в месте, где никто её не видел, она от этого там не появится.
Вы будете смеяться, но жизнь опять предвосхитила все наши сеттигоидеи. Только что вышла вполне академическая статья ровно по теме треда:
В конце 1990-х годов в южноафриканском массовом воображении
появились зомби. Хотя их появление было обусловлено местными
культурными представлениями, оно стало внезапным и неожи-
данным. Момент оказался не слишком удачным. Их появление со-
впало с тем, что уже хрупкая инфраструктура организации труда
черных оказалась под угрозой из-за резкого сужения рынка занято-
сти (Comaroff J., Comaroff J. L. 1999). В этом была жестокая ирония.
Наемный труд стал излишним именно тогда, когда деколониза-
ция, казалось, должна была положить конец расовому капитализму
апартеида, обещая стабильную, достойную, хорошо оплачиваемую
«работу для всех». Однако переход к демократии совпал с мировой
волной неолиберальных реформ. В результате поставторитарные об-
щества, такие как Южная Африка, переживали новый порядок как
мучительное сочетание обретения гражданских прав и лишения
прав собственности, правового признания и «безработного роста»
(jobless growth) — маскировочный термин для обозначения массо-
вой безработицы1.
Именно тогда распространились слухи о вторгшейся армии сур-
рогатных рабочих: с одной стороны, мигрантов с севера — якобы
больных, отчаявшихся, склонных к преступности, готовых рабо-
тать за гроши, с другой — о существах, воскрешенных из мертвых,
занятых в разрастающейся подпольной ночной экономике. Эти
нежеланные пришельцы и обвинялись в сжатии рынка труда. Так
труд, одновременно признанный и исключенный, присутствующий
и отсутствующий, вернулся в своей фантомной форме. Зомби (dithotsela;
также diphoko), призраки, лишенные качеств живого человека,
воплотились в массовой риторике и песнях, в слухах и репортажах
СМИ, в юридических спорах и трудовых конфликтах (Comaroff J.,
Comaroff J. L. 1999, pp. 20-21). Так как у них нет человеческих нужд,
зомби представляют собой чистую прибавочную стоимость. Они су-
ществуют, как мог бы сказать Маркс, «высасывая живой труд» (Marx
К. 1976, p. 342; Carver 1998, p. 14)2.
Не знаю насчёт «Некро...», а исторический «Манифест коммунистической партии» буквально начинается с упоминания нежити (но более серьёзной, с 7+3HD).
И в этом свете понятно стремление капиталистов максимально использовать зомби в качестве рабочих и солдат, по крайней мере, в Европе. Помимо экономии на содержании, зомби невосприимчивы к спецатаке, высасывающей уровни.
Почему в Северной Италии? Потому что одна из наиболее плотно заселенных областей в Европе.
Ну, ещё потому, что там посередине всё хорошо с залежами гематита (а выплавка железа жрёт древесину, как не в себя), а по бокам устроились две великие морские державы, которым всегда нужны корабли.
Ну, понятно, что я немножко ёрничаю, зацепившись глазом за слово «красивое», которое shadeofsky употребил, надеюсь, ради красного словца.
Но опять же, утверждение о том, что в игре по любой системе есть выбор, подавать ли заявки в системных терминах или только во внутримировых, не кажется мне верным.
Мне кажется, множества пересекающиеся, но не совпадающие.
К тому же (если не делать очень уж экзотического допущения), огнестрел помогает пережить встречу с зомби, а вакцина от кори/тифа/гепатита/ковида/etc — нет.
Короче, за пределами моей башни из слоновой кости творятся треш угар и содомия (иногда буквально). Позовут ещё — приду.
Вспомнилось даже моё эпичное вождение со школотой, о котором я писал тут когда-то: раз, два (к сожалению, второй пост оказался обрезан при очередном обновлении Имки ещё Ермаковым).
Кто-то из околоролевых блоггеров (кажется, даже Шон Панч, главный редактор GURPS, но это не точно) в своё время писал, что начало зомби-эпидемии в США станет отнюдь не хоррор-катастрофой, а большим национальным праздником.)))
Такая формулировка (со словами «подход к ведению игры») предполагает, что в одной и той же ситуации у участников есть выбор, следовать данному принципу или нет.
Применительно к AW, видимо, если игрок красиво описал, как его персонаж наехал на другого персонажа, то это «Fiction first», а если не очень красиво (но мы всё равно кидаем +hard на go aggro), то не «Fiction first». Полезное определение, чо.
Это нормально, если ты ничего не понимаешь. Уже ответы в этой ветке показывают, что «fiction first» — это такой ярлык, который каждый толкует по-своему (нередко очень смутно и расплывчато) и который в серьёзной дискуссии лучше не употреблять (по крайней мере, без уточнений).
В исходном (по-видимому) употреблении «fiction first» — это свойство игрового правила, состоящее в том, что условием применения данного правила сформулировано в терминах общего воображаемого пространства. Например, в AW ход go aggro («When you go aggro on somebody,..») и особые ходы («If you and another character have sex,..») — fiction first, а ходы конца сессии («At the end of every session,..») и развития («Whenever you roll a highlighted stat, and whenever you reset your Hx with someone,..») — нет.
Часто употребляется применительно к системам и как правило означает, что говоряшему кажется, будто в данной системе доля «fiction first»-правил (в вышеописанном значении) превышает некоторый порог. Каков этот порог, практически никогда явно не проговаривается и у разных авторов варьируется в очень широких пределах.
Иногда записывание системы в «fiction first» — это такой неуклюжий способ обратить внимание на то, что некоторое правило или (блок правил) является fiction first в исходном определении, хотя на этом месте можно было бы представить правило бещ такого свойства. Например, в том же AW 1e ход помощи/помехи формулируется как «When you [=персонаж] help or interfere with someone who’s making a roll,..», а не «When you [=игрок] want to influence the result of someone else’s roll,..».
В этой связи я вижу два особо прискорбных проявления текущего упадка цивилизации.
Во-первых, это популярные рассуждения о некоем «принципе fiction first», якобы лежащем в основе PbtA-игр (интернет помнит, что тут я сам не без греха). Как показывает пример выше, уже в AW полно правил с чисто механическими триггерами. Кроме того, «принципы» в контексте наиболее известных PbtA-игр — это то, на основании чего ведуший выбирает между несколькими исходами, одинаково допустимыми в рамках правил; «fiction first» же, как его ни толкуй, это непосредственно про работу самих правил.
Во-вторых, это довольно бессмысленное употребление ярлыка fiction first чисто для хайпа в текстах Blades in the Dark и производных — игр, в которых полно маханистичных правил, заставляюших участников довольно изобретательно насиловать общее воображаемое пространство, чтобы задним числом придумать обоснуй тому или иному спущенному сверху бонусу или штрафу.
Тут формально вы оба правы: современные примеры говорят об абсолютной критичности воздушного превосходства, но также и о том, что люди по воздуху к передовой приближаться в целом не рискуют.
(Я сейчас почитываю, скажем так, цикл довольно правдоподобных текстов про войну, в которой участвует государство, обладающее самым большим в сеттинге корпусом крылатой пехоты (пять дивизий плюс ряд формирований бригадного уровня). И там за 3+ года активных боевых действий было всего несколько вертолётных десантов (причём при наличии сопротивления они оказывались неудачными) и ровно 0 (ноль) парашютных. Зато той же стороной велись активные (и довольно успешные) эксперименты по пересечению линии фронта под землёй).
В 1912 году Луи Блерио удаётся пролететь под краем земного диска.
В 1930 году экспедиция под руководством Умберто Нобиле достигает опоры, поддерживаюшей земной диск.
Если возможность достижения данных вех не смущает (впрочем, их может очень существенно затруднить просто постоянно переливающийся яерез край Океан), то таких земных дисков на внутренней поверхности стандартного нивенского мира-кольца можно натыкать как грибов после дождя. И даже хватит места окружить каждый собственным небесным сводом.
И что происходит, если карта выполнена тщательно и детально, но в ней были допущены ошибки?
Комарофф Дж., Комарофф Дж. (2025) После труда // Социология власти, 37 (1): 154-187.
cyberleninka.ru/article/n/posle-truda/viewer
И в этом свете понятно стремление капиталистов максимально использовать зомби в качестве рабочих и солдат, по крайней мере, в Европе. Помимо экономии на содержании, зомби невосприимчивы к спецатаке, высасывающей уровни.
Кто такие «граждане» и «неграждане» в том же Лондоне XIV века?
Но и это точно не 10% шанса умереть после каждых родов. Впрочем, надо думать, что у королев выживаемость быда выше, чем в среднем по больнице.
Ну, ещё потому, что там посередине всё хорошо с залежами гематита (а выплавка железа жрёт древесину, как не в себя), а по бокам устроились две великие морские державы, которым всегда нужны корабли.
Но опять же, утверждение о том, что в игре по любой системе есть выбор, подавать ли заявки в системных терминах или только во внутримировых, не кажется мне верным.
К тому же (если не делать очень уж экзотического допущения), огнестрел помогает пережить встречу с зомби, а вакцина от кори/тифа/гепатита/ковида/etc — нет.
Вспомнилось даже моё эпичное вождение со школотой, о котором я писал тут когда-то: раз, два (к сожалению, второй пост оказался обрезан при очередном обновлении Имки ещё Ермаковым).
Применительно к AW, видимо, если игрок красиво описал, как его персонаж наехал на другого персонажа, то это «Fiction first», а если не очень красиво (но мы всё равно кидаем +hard на go aggro), то не «Fiction first». Полезное определение, чо.
В исходном (по-видимому) употреблении «fiction first» — это свойство игрового правила, состоящее в том, что условием применения данного правила сформулировано в терминах общего воображаемого пространства. Например, в AW ход go aggro («When you go aggro on somebody,..») и особые ходы («If you and another character have sex,..») — fiction first, а ходы конца сессии («At the end of every session,..») и развития («Whenever you roll a highlighted stat, and whenever you reset your Hx with someone,..») — нет.
Часто употребляется применительно к системам и как правило означает, что говоряшему кажется, будто в данной системе доля «fiction first»-правил (в вышеописанном значении) превышает некоторый порог. Каков этот порог, практически никогда явно не проговаривается и у разных авторов варьируется в очень широких пределах.
Иногда записывание системы в «fiction first» — это такой неуклюжий способ обратить внимание на то, что некоторое правило или (блок правил) является fiction first в исходном определении, хотя на этом месте можно было бы представить правило бещ такого свойства. Например, в том же AW 1e ход помощи/помехи формулируется как «When you [=персонаж] help or interfere with someone who’s making a roll,..», а не «When you [=игрок] want to influence the result of someone else’s roll,..».
В этой связи я вижу два особо прискорбных проявления текущего упадка цивилизации.
Во-первых, это популярные рассуждения о некоем «принципе fiction first», якобы лежащем в основе PbtA-игр (интернет помнит, что тут я сам не без греха). Как показывает пример выше, уже в AW полно правил с чисто механическими триггерами. Кроме того, «принципы» в контексте наиболее известных PbtA-игр — это то, на основании чего ведуший выбирает между несколькими исходами, одинаково допустимыми в рамках правил; «fiction first» же, как его ни толкуй, это непосредственно про работу самих правил.
Во-вторых, это довольно бессмысленное употребление ярлыка fiction first чисто для хайпа в текстах Blades in the Dark и производных — игр, в которых полно маханистичных правил, заставляюших участников довольно изобретательно насиловать общее воображаемое пространство, чтобы задним числом придумать обоснуй тому или иному спущенному сверху бонусу или штрафу.
(Я сейчас почитываю, скажем так, цикл довольно правдоподобных текстов про войну, в которой участвует государство, обладающее самым большим в сеттинге корпусом крылатой пехоты (пять дивизий плюс ряд формирований бригадного уровня). И там за 3+ года активных боевых действий было всего несколько вертолётных десантов (причём при наличии сопротивления они оказывались неудачными) и ровно 0 (ноль) парашютных. Зато той же стороной велись активные (и довольно успешные) эксперименты по пересечению линии фронта под землёй).
В 1930 году экспедиция под руководством Умберто Нобиле достигает опоры, поддерживаюшей земной диск.
Если возможность достижения данных вех не смущает (впрочем, их может очень существенно затруднить просто постоянно переливающийся яерез край Океан), то таких земных дисков на внутренней поверхности стандартного нивенского мира-кольца можно натыкать как грибов после дождя. И даже хватит места окружить каждый собственным небесным сводом.