Перечень остальных статей о сеттинге, выстроенный в логическом порядке — тут. Больше об «Алой Буре» вы можете узнать в группе.

Говорят, крововсосы, эти разумные паразиты, таились среди людей еще до Алой Бури. Что многие из них видели еще времена, предшествовавшие рассвету древних цивилизаций пятой расы. Но это — ложь, рожденная неведением и толикой манипулирования. Всё проще — и сложнее.

СПАСАНИЕ ИЛИ ГИБЕЛЬ
Историки многих передовых государств Ойкумены уверенны, что эпохи — нечто большее, чем отрезок от точка А до точки Б на временной линии. У каждой из них свой набор ноосферических характеристик, отражающих (или определяющих) не только образ мышления человечества, но и некоторые физические возможности людского рода. Отталкиваясь от этой концепции, учёные создают десятки и сотник теорий, который нельзя ни подтвердить, ни опровергнуть.

Еретики, по мнению примасиан, утверждают, что пятая раса была не приспособлена для новой эпохи. Они не должны существовать в эпоху Штормов. Обычно изменения в людях проходили медленно, путём эволюции. Алая Буря вмешалась в естественный процесс, силой зашвырнула человечество в следующую эпоху. И неготовая, не замещённая естественным путём пятая раса была уничтожена — она не могла выжить в новом мире с новыми ноосферическими чертами. Те, кто не принадлежали шестой расе, были обречены на скорое вымирание. Мир отторгал их. Конечно, некоторые из приговоренных были несогласны взять и исчезнуть — но от их желаний ничего не зависело…

За парочкой исключений. “Устаревшим” людям нужно было войти в резонанс с новой эпохой. Нужно было, чтобы этот изменившийся мир начал считать их своими. Те, кто пережили саму Бурю и поняли, что всё равно обречены, искали разные способы изменить судьбу. Кто-то пытался изменить себя, кто-то — окружающий мир. А некоторые — обмануть само мироздание. И они нашли способ — нужно было всего лишь в ноосфере надеть маску. И лучшим средством оказалась чужая кровь — ведь издревле её неразрывно связывали с душою и жизнью.

Похищение и питье чужой крови не прошло даром для тех, кто станет первыми вампирами (известными немногим посвященным как ламии, вне зависимости от пола). Со временем они изменились — обмануть само мироздание не так уж просто. Вероятно, изначально они не обладали никакими характерными чертами, приписываемыми вампирам с древнейших времён. Но принцип взаимовлияние Оламота-Ойкумену изменил их со временем: чем больше слухов о кровососах ходило среди людей, тем ярче им вспоминались старые легенды, тем сильнее коллективная вера давила на ноосферу, и тем сильнее эти мифы влияли на самих ламий. Эти твари пили кровь — в основном, чтобы обмануть саму вселенную.

ЖЕРТВЫ И ИХ УДЕЛ
Когда вампир пьёт кровь (вне зависимости от того, как он это делает) — вместе с физиологической жидкостью он пожирает и частицу души сосуда. Но зачастую потеря крови и души происходят неравномерно (это может зависеть от многих факторов, в том числе от опыта вампира, метода кормежки и состояния самой жертвы). Кроме того, питание непосредственно влияет на человека: по мере потери крови у него проявляются обычные физиологические последствия. Потеря духа приводит к депрессии, бессоннице, кошмарам и даже может привести к безумию — если из сосуда питалась ламия. Если же охотником был стрикс (см. ниже), то кроме вышеозначенного может проявиться склонность к порокам и эмоциям, которыми питается вампир.

Равно охотнику и жертве повезло, что питание не обязано убивать человека. Таким образом чаще всего дичь испытывает лишь временные неудобства, а вампиры не изничтожают запасы пищи. Да и в некоторых обществах (и организациях) на них смотрят из-за этого чуть мягче. Кое-где им добровольно приносят жертвенную кровь в обмен на защиту, и даже некоторые службы позволяют им существовать с учетом надзора (поговаривают, что часть вампиров даже работает на государство в обмен на безопасность и пищу).

Что же происходит, если эфемерная “душа” или кровь заканчиваются в жертве? В лучшем для неё случае, если и то, и то будет высосано окончательно одновременно, то добыча превратится в стрикса. Не лучшее существование, зато позволяет сохранять разум и личность (по крайней мере, их остатки). Если же в теле останется хоть немного “духа”, но закончится кровь — появится стригой. И наоборот, если кровь ещё осталась, но душа была выпита досуха — из сосуда рождается морой.

РАБЫ СТРАСТЕЙ
Но ламий в мире немного, и встретиться даже с одной из них — почти невероятная неудача (лишь самое помешанные и самоуверенные могут посчитать это везением). А вот их нежеланных потомков, стриксы, в мире куда больше. Стриксы — или “дети” ламий, или же потомки таких же стрикосв.

Когда вампир высасывает всю кровь, убивая жертву, и одновременно вытягивая остатки душевных сил, дух жертвы попадает в Туманный Повят. Некоторые помещают его в Лимб, другие — в ноотень; третьи говорят, что Туманный Повят существует и там, и там, и является одной из Троп между тонкими мирами. Тут душа будущего стрикса проходит своё испытание, становясь игрушкой в руках гейста по имена Дракула (хотя сам гейст своего имени никогда не называл, в большинстве источников его называют именно так). У каждого стрикса это — своё испытание, от боя и до блуждания по заброшенному дому. Важно то, как оно закончится. В зависимости от того эмоционального импульса и метода, стрикс определяет свой вид. После пробуждения стрикс имеет страсть к тем жертвам, что отражают его собственно поведение в Туманному Повяте. Например, пиша, которая просто пыталась сбежать, молила о пощаде и предавала всех и вся, будет выискивать испуганных жертв и часто играет с добычей, доводя её до полуобморочного состояния. Надо ли говорить, что пиши — самый презираемый и мало живущий вид. В мире, где страхи склонны обретать плоть, чудище, что намеренно запугивает население — в два раза опаснее.

ЖАЛКИЕ РАЗВАЛИНЫ И СИРОТЫ
Куда чаще люди встречаются с мороями. Их даже вампирами сложно назвать — лишившись души, они потеряли и разум. Скорее животные, нежели люди, они во многом напоминают насмешку над стриксами. Они охотятся за кровью и мясом, хотя для них нет никакого отличия между кровью из вен и хорошо прожаренным стейком и добрым ломтём хлеба. Да, морои приобретают кое-какие нечеловеческие возможности — и, зачастую, отвратительную внешность. Лишь у некоторых из них сохраняется интеллект, подобный малому ребёнку. Кроме того, зачастую они обладают двумя жизнями — после смерти (ведь морои, по сути, остаются живыми) они нередко вновь восстают — гейсты смерти просто не приходят за остатками души и те реанимируют павшего. Но не всегда морои — просто бродячие стаи безумных каннибалов. Говорят, одно присутствие ламии подчиняет их её воли, многие стриксы могут превращать мороев в своих слуг и пехоту, а некоторые стригои умудряются скрываться среди них и даже направлять своих неразумных собратьев.

Стригои никогда не бывали в Туманном Повяте, а потому стриксы видят в них низших существ. Этот вид вампиров куда больше связан с людьми, куда меньше потерял, в отличие от “старших собратьев”. Когда тело жертвы умирало — от его души ещё что-то оставалось. Большинство этих несчастных и становятся стригоями (большая часть погибает, а некоторые превращаются в драугаров).