Хорошенько насмеявшись, Ванф взмахнула рукой, и мы опять оказались в той комнатушке. На арене-то было намного приятнее, так как замогильная аура Ванф до нас не доставала. Судя по тому, что богиня Падших выглядела довольно расслабленно, стало понятно, что наши потуги на арене ей точно понравились. Она отпустила и нас, и полурослика обратно в мир смертных и даже разрешила вернуться снова, но уже с настоящим цензором, чтоб все соответствовало бумагам. Я никогда не молился богам, но тут пообещал себе, что как вернусь в Рим, обязательно к кому-нибудь в храм зайду. Связав полурослика, мы стали выбираться из Аида, а потом, соответственно, из тулумуса.

Мир смертных нас встречал прекрасной погодой: ярко светило солнце и можно было чувствовать свежесть в воздухе, что говорило о прошедшем дожде. Но не успели мы насладиться солнечным светом, да и вообще жизнью, как увидели неподалеку страшную картину: перед тулумусом, на дороге, валялся перевернутый паланкин! Точь-в-точь как тот, на котором приехал наш лже-цензор, да еще и два трупа охраны. В тот момент даже спокойный Сильвестр начал обвинять бедного полурослика в государственной измене. Как бы полурослик не упирался, придумывая очередную отмазку, Вельтуру удалось его пронять: карьера евнуха в Персии Мойшу не прельщала. Мойше было ловко объяснено, что если аккуратненько отстрелить не подобающие евнуху части «копьем Юпитера», то можно и не обрабатывать рану, так как молнии все прижгут. И тут он нам все рассказал. Оказывается, у него есть племянник, работающий у цензора цирюльником, а бумаги он подделал у настоящего мастера. Пока мы выпытывали хоть какие-то сведения из этого полурослика, мы услышали кашель: оказывается, один из сопровождения цензора был еще жив! Наш друид, Гай Руфус Октавиан младший, произнес заклинание лечения, что позволило выхватить полумертвого стражника из лап Плутона. Пока Гай лечил стражника, Вельтур решил использовать зелье «Черный чернильный бес», которое вызывает беса, отвечающего на вопрос «что», для выяснения дополнительных сведений. Стоит отметить, что эти черти очень хитры, и надо предельно четко сформулировать вопрос. Но, видимо, еще не отошедший от разговоров с Ванф, Вельтур спросил у беса: «Что здесь произошло?» Бес явно обрадовался такому простому вопросу и ответил: «Ограбление с похищением», а затем исчез. Мои друзья, а иначе после таких приключений их и не назовешь, начали осматривать место преступления. Я, в свою очередь, начал ритуал по поиску магии в этом месте. Собрав какую можно информацию, мы стали разрабатывать план действий, ведь ушли мы с цензором, а придем без него.

Гай Руфус нашел следы пяти человек, а Вельтур осмотрел тело: на нем присутствовали следы ожогов, из груди торчал болт от арбалета. Мой ритуал магии показал, что магию здесь применяли, но я в ней не специалист, поэтому смог сказать только какая школа применялась — Проявление. Осмотрев болт, я рассказал друзьям, что он был сделан в городе Лептис Магна. А город этот, как известно, под Карфагеном… Дело принимало очень скверный оборот. Пока мы обсуждали происшедшее, рядом показался кеметский рабочий. Увидев его, мы сразу же схватили вежливо поинтересовались, что он видел. А за одно мы хотели узнать какое сегодня число, месяц и год, мало ли как там в Аиде время течет. Но этот дурень так трясся, что стал путаться в календаре. Зато он смог нам рассказать очень любопытную деталь: он видел рыжую женщину, закутанную в плащ с капюшоном, в лесу недалеко от места преступления. На вопрос как он увидел цвет волос под капюшоном, он ответил: «Она что-то колдаваль, а колдую только рыжай ведьм!» (стиль сохранен). Тут-то он заткнулся, осознав, что двое из нас четверых имеют рыжие волосы: я и Гай Руфус. Отвесив кеметцу подзатыльник, я пошел с Вельтуром расспрашивать раненого стражника, по привычке тоже наградив того пощечиной.

Этот бедолага находился в глубоком шоке из-за нападения. Как оказалось, было все еще 27 января. Так же он нам рассказал интересную историю: только они вместе с цензором пришли к караулке на I миле, так их увидел Юлий Брут и прям побелел. Говорил, что цензор, уже ушел под охраной улаживать проблему с гражданством Есны Курция Саласа. На что он получил громкую, с сочными выражениями заправского разбойника, тираду о его некомпетентности. После этого цензор с тремя солдатами городской когорты отправился по короткому пути, самой Аппиевой дороге, так как рабочие наконец-то расчистили ее. И тут-то, около тулумуса на них напали из кустов. Шедший первым словил болт и сразу упал. Паланкин стал падать. Второй пытался защитить цензора, но его быстро вырубили, а третий куда-то запропастился. Осмотрели еще раз место преступления: у нас один труп, полумертвый охранник и разбитый паланкин. Никакого третьего стражника нет! Расспросив поподробнее о нем, выяснилось, что тот поступил к ним в когорту около месяца назад и мало кто его знал. Пока Сильвестр с Вельтуром расспрашивали выжившего, Гай Руфус перекинулся в маленького кабанчика начал искать, куда могли деться те нападавшие. Я в свою очередь пошел рассматривать то место, на которое указывал кеметский рабочий, где он видел «ведьму». Проведя еще один ритуал на поиск магии, я выяснил, что некоторое время тут действительно кто-то был и произносил заклинания школы Призыва. Вернувшись обратно, я увидел нашего знакомого кентавра из дневного дозора: капитана Эквиуса.