Провёл вторую сессию по «Голубому Холоду». На этот раз игрок пирата по прозвищу «Паук» не смогла присутствовать на игре, но вместо неё появилась ещё одна девушка. По легенде, её персонаж воспользовалась моментом, чтобы попросить на Митрии убежища и перебраться туда с Руайома, где её преследовали как потому, что она не являлась мутантом, так и потому, что она была колдуньей Холода.

Началось всё с того, что я напомнил, что по итогам предыдущей сессии на острове Митрия назревали большие экономические проблемы: отношения с Руайомом были разорваны, и потому выгодный торговый контракт накрылся, да вдобавок наш безумный алхимик перенёс на Руайом часть своих производственных мощностей, и теперь связь с ними была потеряна. Плюс наркомания и общее недовольство политикой герра Вилкинсона.

Так уж вышло, что в эту игровую сессию «сыграли» два острова, которые не были мною подробно расписаны (или даже продуманы) прежде. Сначала герр Вилкинсон решил, что ему придётся попробовать расширить свои эксперименты в область магии, и я, почесав в затылке, предложил в качестве наиболее вероятного союзника жителей острова Клэнвилль. Да, если вы, в отличие от моих игроков, сейчас подумали, что это намёк, — вы подумали правильно. На этом острове после падения Церкви обосновались идейные последователи маркиза де Сада и Алистера Кроули, решившие, что бога нет, и всё позволено, и магов самого разного толка там действительно очень много.

Клэнвилль встретил наших героев блеском дворцов и грязью трущоб, роскошью господ и БДСМными одеждами слуг. И… тут и мастер, и сами игроки снова ужаснулись тому, насколько же развращает власть: герр Вилкинсон, не питая никаких иллюзий по поводу местных обитателей (видели бы вы тех обитателей — у вас бы тоже иллюзий не осталось), готов был, похоже, заключить договор хоть с чёртом, лишь бы сохранить возможность проводить свои бесчеловечные эксперименты.

Внезапно правители Митрии и Клээнвилля нашли друг в друге родственные души: Митрия поставляла Клэнвиллю наркотики и прочую алхимическую продукцию, а Клэнвилль Митрии — рабов для работы и экспериментов, и также оба острова обменивались знаниями в соответствующих областях. Митрия потихоньку шла к процветанию…

И тут игрок Вилкинсона сказала «а давайте эта сессия будет про духовность, а не про политику!», и в результате обсуждения было решено отправить митрийских диссидентов в оплачиваемую государством экспедицию в местную Индию (остров, которому я даже не успел придумать название), искать местную Шамбалу. Потому как герр Вилкинсон искал способы укрепить свою власть с помощью магии (и, похоже, сам того не поняв, последовал стопами Аненербе). Диссиденты были только рады отправиться куда угодно, лишь бы подальше от охватившего Митрию после союза с Клэнвиллем разврата. Тут мы с игроками решили сделать обеденный перерыв, и после него у меня уже были готовы наброски сюжета.

Итак, экспедиция ушла на этот самый остров и регулярно присылала отчёты «Здравствуйте, любезная Катерина Матвеевна» «Дорогая принцесса Селестия» «Вообразите, как живут люди в этих краях». И вот однажды она в своём отчёте написала, что прослышала о каком-то самом просветлённом монастыре и собирается направиться к нему… и после этого она не прислала ни единой весточки уже несколько месяцев. И тогда герр Вилкинсон отправил Алисию Фрост — ту самую ледяную колдунью — с поисково-карательной группой на поиски пропавшей экспедиции: сам он остался на острове, поддерживая связь с группой по радио.

И, значит, идёт наш отряд вперёд, сверяясь с записями предыдущей экспедиции и убеждаясь, что идёт в правильном направлении. И вот он поднимается в горы — и видит ворота из двух статуй: одна с угрожающим лицом, вторая с благожелательным — а под ними надпись, которую проводник из местных переводит как «только тот, чьи намерения чисты, пройдёт дальше, и каждому воздастся по заслугам его». Наша героиня, безэмоциональная, как и все колдуны Холода, идёт дальше.

В следующую же ночь на лагерь нападают местные: в тюрбанах, с кривыми саблями и всё такое — но наша колдунья принимает решение не сражаться, а бежать, побросав свои вещи (эфирограф им, впрочем, удалось успеть захватить с собой). Отряд отступает, то есть бежит, выше в горы — и видит перед собой горную тропу, вдоль которой стоят два ряды статуй. Проводник начинает нервничать и говорит, что дальше идти нельзя, но наша колдунья упрямо приказывает идти вперёд. Проводник, однако, успел незаметно слинять… прежде чем наш отряд прошёл полпути по этой долине, и вдруг ближайшие к ним статуи оторвались от земли и полетели в сторону незваных гостей. (Никто не говорил, что дойти до Шамбалы будет легко). Колдунья приказывает своим людям бежать дальше, но они пугаются и бегут назад (статуи их не преследуют), а она сама бежит вперёд, уворачиваясь от пролетающих мимо многотонных кусков камня.

И вот Алисия отрывается от преследующих её статуй… и обнаруживает, что она осталась одна, с одним только эфирографом за плечами, а перед ней — горная тропа, ведущая вверх, к монастырю. Выбора нет — и она идёт дальше, наконец, поднимается к монастырю — и монахи встречают её так, будто знали о её прибытии, и ведут её к своему местному гуру.

Тот (и я вместе с ним) искренне пытался убедить колдунью и её хозяина отречься от жажды власти, но ему удалось лишь намекнуть ему на то, что его новым союзникам не следует доверять (что герр Вилкинсон намотал себе на ус), но слова о том, что ему лучше искать себе настоящих союзников, а не тех, кто мог бы ударить ему в спину, были отвергнуты. И заодно гуру проговорился, что та самая пропавшая экспедиция и направляла ту ночную атаку на лагерь. И герр Вилкинсон решил 1) отомстить, 2) жестоко отомстить, 3) скоро отомстить.

На соединение с ледяной колдуньей выдвинулся карательный отряд (видимо, пугая местных аборигенов воинственным видом белых сахибов), и вскоре этот отряд окружает лагерь беглецов, в котором оказываются и члены предыдущего отряда Алисии, вовсе не похожие на взятых в плен. «Сразу драться или выпускать вперёд парламентёров?» — спрашиваю я Алисию. — «Драться!» — уверенно отвечает она, и завязывается бой. Бой идёт жаркий, кубики за противников упорно выкидывают шестёрки, означающие переброс, но всё же, хоть и ценой немалых потерь, Алисии удаётся прижать непокорных. Поскольку на самом деле герр Вилкинсон хотел не просто избавиться от диссидентов, а пустить их на бесчеловечные опыты, Алисия наконец-то пробует вести переговоры, но против неё выступает предводитель беглецов, толкающий речь обо всех пороках правителя Митрии, и эта речь заставляет засомневаться уже самих солдат Алисии. «Может, проще вышибить ему мозги?» — предлагаю я в ответ на попытку Алисии продолжить переговоры (никто меня, как говорится, за язык не тянул...). «А давай» — отвечает игрок Алисии, и колдунья Холода взмахом руки превращает лидера мятежников в ледяную статую. После непродолжительного боя остатки беглецов сдаются.

В этот раз Митрия в очередной раз уже (ещё до намёка на ненадёжность новых союзников) поменяла дислокацию, переместившись ближе к местному солнцу, подальше от Клэнвилля. А герр Вилкинсон вознамерился превратить захваченных пленных в колдунов Холода, лишённых всяческих эмоций и покорных ему. Если его предыдущие «сделки с дьяволом» были метафорическими, то эта была уже вполне буквальной…

После игры игроки пожаловались мне на то, что до сих пор никому из тех, с кем они пытались заключить союз, нельзя было доверять, но, честное слово, это им союзники такие попадались — а потенциальных союзников я подбирал под их заявленные цели.