1. В последние годы (или даже уже десятилетия) много разговоров, про РИ – как искусство. И они порой очень раздражают – потому что тезис «Игра — искусство» подается бездоказательно, как некоторая исходная точка рассуждения. Но, претендовать не значит соответствовать. И наше желание быть частью этой мировой традиции – не означает, что мы действительно ею являемся.

2. Скорее, следует высказываться более осторожно: Ролевая игра – МОЖЕТ быть искусством. Что не означает, что всякая игра может или должна им быть. Игры могут быть совершенно различны по своим задачам и функциям: просветительские игры, развивающие игры, развлекательные игры и т.д. Игра – как акт искусства лишь одна из форм в этом ряду.

3. Художественность, причастность искусству – не имманентное свойство ролевой игры. Роль, персонаж, сюжет, живое действие, условности правил – не делают игру искусством. Они делают игру – игрой. Но что же тогда делает? Какой элемент, какое свойство должно быть у игры, чтобы из беготни в лесу, она превратилось в искусство?

4. Итак, рассмотрение ролевой игры в контексте искусства, требует сформулировать гипотезу об искусстве. Что это такое? Где проходит граница между искусством и другими формами духовной жизни человека – образованием, религией, самовыражением и прочими. Какой специфический СМЫСЛ есть в искусстве, что оно выделилось в самостоятельную отрасль человеческой деятельности?

5. Для этого нам придется покинуть уютный мир ролевых игры, и погрузиться в бездны истории и антропологии. Потому что, если мы ищем сопричастности с чем то, что имеет свою историю, свои устойчивые свойства и правила (а искусство- именно таково), то нам нужно выйти из своего внутреннего мирка – в общекультурный контекст, и понять как и зачем оно возникло, чем новым, специфическим оно стало для человечества. Чему мы должны соответствовать.

6. Вкратце, моя гипотеза об искусстве такова: Человек – очень сложное, противоречивое, многослойное существо. И с тех самых пор, как у человечества появилась культура («рукотворная», созданная и преобразованная человеком среда материального и духовного существования) – человек стремился себя познавать. В рамках этого самопознания оформилось несколько традиций: рациональная — построенная на развитии языка, изучении его правил, исследовании с его помощью – физического и культурного мира; духовная (религиозная) – построенная на сверхчувственном опыте человека, на переживании аномальных, трансцедентальных состояний; физическая – построенная на практиках совершенствования и освоения своего физического тела. Но как я уже говорил – человек существо очень сложное, и описание человеческого существа по средствам одной из этих традиций (или даже всех трех) оставляло у людей чувство «неполноты» (хотя бы потому, что ни одна из них эффективно не могла раскрыть мир чувств человека), не до конца раскрывало перед человеком его природу, вернее его суть. И именно из этого ощущения недосказанности, нераскрытой сути и рождается четвертая традиция самопознания – Искусство.

7. Искусство – это традиция человеческого самопознания, опирающаяся на Символы. Символ – это созданный с помощью тех или иных выразительных средств (слов, музыки, человеческой пластики, визуальных форм) — образ, чей смысл превосходит его непосредственное, знаковое, значение. Упрощенно: Символ означает больше, чем говорит. Символ – это не коммуникативный феномен. Он не просто передает некоторое информационное содержание, он апеллирует ко всему тому культурному контексту и к той полноте человеческого опыта, которая релевантна этому содержанию. Символ – называя малое, апеллирует к Целому. В контексте искусства – к целостности Человека (в каком то из его состояний).

8. Именно в этом специфика искусства: не называя сути, не представляя суть непосредственно, оно отсылает к ней, дает возможность суть пережить. Кроме того, суть, раскрывающаяся в искусстве, может касаться любого аспекта существования человека – интеллектуального, эмоционального, духовного, физического; и их связи, обусловленности друг другом, полноты бытия человека во всех этих аспектах.

9. Таким образом, ролевая игра, претендующая на значение в контексте искусства, с моей точки зрения должна обладать следующими качествами: а) Игра должна раскрывать человеку неизведанное в себе и/или в человечестве в целом. б) Игра должна говорить о сути человека, о его целостных, сущностных качествах. в) Игра должна использовать Символ как средство апелляции к сути (под символом я подразумеваю строго то, что описано в п.7. Сюжет, роль, конфликт и другие атрибуты РИ могут быть символами, а не только вербальные или изобразительные образы. Очень актуальными были бы семинары «Модель как символ» или «Как построить «символическую» крепость?» и т.п.).

10. Особо отмечу, что РИ – как явление, как феномен культуры в каком-то смысле, являются искусством. Потому что главное их средство – роль, персонаж, дарит человеку «опыт другого», и в этом символе раскрывает дихотомию абсолютности и относительности личности. Но конкретная ролевая игра, с «игроками-профессионалами», этого художественного содержания уже не несет и искусством не является.

11. Но сама по себе, причастность игры к искусству не делают игру хорошей, и тем более не делают ее хорошим искусством. С какими критериями можно подходить к искусству, и к игре, претендующей на место в нем? В своей книге «Занавес», Милан Кундера, прослеживает историю европейского искусства, стараясь ответить на тот же вопрос. И приходит к следующей метафоре: Искусство подобно исследованию Земли первопроходцами. Земля в данной метафоре означает человека. Писатели, художники, драматурги, режиссеры – смелые путешественники, которые пытаются открыть в душе человека – новый остров, архипелаг, континент. В истории искусства важны те фигуры — которые открывали изумленному обществу, новую грань человеческой природы, обнаруживали что человек, оказывается ещё и «такой». Те, кто шел по стопам первопроходцев – мог быть талантливым, но глубоко вторичным «творцом». Тот же критерий, как мне кажется, применим и для игр – для их сопоставления друг с другом и для сопоставления с «большим» искусством? Что игры вообще, могут сказать о человеке нового, несказанного доселе? – вот вопрос, который мы должны обдумывать как сообщество. И что нового о человеке сказала конкретная игра? – вот что мы должны спрашивать у себя как у мастеров и «критиков». С этих, «уконкреченных» позиций, мне кажется становится, возможным разбирать и оценивать игру в контексте искусства.

12. Эти рассуждения, вполне естественным образом, приводят меня к основной теме КомКона: «Игра от замысла». Что такое замысел? Для меня, первейшей частью замысла является самоопределение игры. То, в контексте какой традиции ее мыслит мастер? – развлечения, образование, отдых и т.п.? Для каждой традиции – свои критерии, и свои задачи. Но если мастер мыслит свою игру в контексте искусства, то первый вопрос, с которого начинается рождения замысла таков: «Какой новый остров человеческой души будет исследован этой игрой»?

Тезисы доклада Федора Слюсарчука на Комконе 2014.