Предлагаю вашему вниманию маленькие литературные зарисовки собственного сочинения, посвященные Миру Тьмы в целом и паре отдельным его персонажам в частности.
Здесь вы найдете и занятные перепевки, возможно, знакомых цитат и совершенно незнакомые вещи, написанные мною от начала до конца. Но по большому счету приведенные ниже миниатюры являются результатом игры, где к одной, выпавшей рандомом цитате бралась взятая все тем же рандомом другая, затем писалась смысловая «перемычка», призванная связать разрозненные фразы единым сюжетом.

***
— Толковый сержант необыкновенно полезен для здоровья хрупких юношей,- заявил брат Камиэль и запустил бестолково дергавшегося неоната в дверь.- На-вы-ход!
***
Посетители, приходя на порог к некому предсказателю, замечали надпись яркими скачущими буквами на ковре перед дверью: «Что предпочесть — мудрость безумия или тупость здравого смысла?»

***
— …знаете, количество яда, выделяемое чёрной мамбой при одном укусе, может быть колоссальным. «Колоссальный»! Как мне нравится это слово! Жаль, редко приходится использовать его в речи…- с чувством приговаривал один Воитель, сидя на чугунной батарее прямо над хекающим сетитом.

***
Однажды маленький неонат спросил своего Сира: «В чем заключается жизнь воина, наставник?» — ожидая услышать что-то вроде долгой жизни, полной подвигов и славы, но…
— Жизнь воина коротка,- отрезал Воитель:- умереть, не думая, и не пикнуть! И чтоб непременно мозги из ушей! Жидкие тремерьи мозги!

***
В Элизиуме снова — как всегда:
Сосед мой справа — грустный арлекин,
Другой палач, а каждый третий — дурень.

***
Чему учат нас старые сказки? Найди дракона, убей дракона, спаси принце… Нет, маленькие мальчики с берегов Рейна знают, что чем сидеть за скучными книжками, надо найди дракона, убить дракона, выпить его кровь, и будешь такой же умницей, как Зигфрид. А тот ниверситетов не кончал.

***
Бран Жан Зубодробитель был мастак отбарабанить фаер дэнс, отжарить Братание и отвалять выгребков – одним словом, самый настоящий священник из всех, каким священники когда-либо священнейше освященивались. Помимо всего прочего, по части Кодекса он съел кинолога и не одного.
… А жили они так долго, что даже надоесть не успело.

***
— …Сир, тот тореадор опять ухмылялся в Элизиуме. Нет, он не открывал рта, но эти ужимки – час ровно не сидел, пока я не ушел…- поведал печальку маленький носфератик.
Старый носферату пожал плечами.
— Ничего не меняется. Даже в их любимое Возрождение самым лучшим подарком было… ну скажем, что-то от блох.

***
Малкавка с картами, дорога под луной.
Дорога дальняя, домен горит у камми.
И, может, ждет еще анарха дом родной — Но Шабаш тут пройдет и будет дело с вами.

[Припев:]
Ночи, полные мурчанья и огня —
Барселоны не забуду никогда.
Их пленник я, и возвращаюсь вновь и вновь
К ночам, в которых проливал реками кровь.

Я знаю, милая, еще нам встретиться.
В часок полуночный, в расплаты час.
Мурчанье тенечек, вой умирающих — Там будет музыкой звучать для нас.

***
Жил да был в конце 18 века один Воитель — малый хоть куда! Тремер его сжечь хотели – порубал он бошки тремерам, гару едва не выпотрошили – перебил он и гару, долго еще ходил с гроздью хвостов на поясе, хвастался. И с преотличной думочкой – подкладывать под голову в часы дневного сна.
Но как-то раз взяла его печаль – братья по Сиру давно уже в паладинах ходят, а он все еще так бегает. Пошел он к начальству, говорит так и так, достоин я, мол.
Оглядело начальство гордого Фурию. И мечик его, и пучок пушистых ушек (он всегда срезал только левое – на удачу)
— Знаешь,- говорит ему.- Тяжко с седлами у архиепископа. Сядет жопой — подпруги и лопаются. Вот найдешь зверя годного на седло — будет и ранг твой.

Покивал салюбрик, и ушел.
Долго его не было. Неделя прошла, вторая на исходе, третья…
Всем уже интересно стало.
Отправили на поиски брата. Тоже его долго не было.
Наконец возвращается, ржет.
«Нашел его я. Пол деревни о новом подмастерье шорника говорило — что пришел, дескать, месяц назад, обжился, шить учился, а на днях и вовсе след простыл… Иду дальше. Дохожу до полянке — лес повален, вытаптано и засрано так что негде вешаться. Да еще круг призыва по центру и кости какие-то валяются. Иду дальше, а там глядь — он сидит шьет»

— Хороший ты воин,- сказали ему.- Плачут от твоего клинка волки. А убивал ли ты хоть одного их вождя? И сапоги у тебя что-то — как с выгребка снял. Вот найди Синего волка, и будет…
— Нет,- пристыженно ответил упырь.- Но убью
Долго Фурия искала этого волка, руки уж опустил было, пока знакомый сетит – конечно за небольшую плату — не дал дельный совет…

… ответили ему,- слух пошел, что кому-то из тремеров пресс-папье стеклянное, за особые заслуги даровали. А внутри — яйца Горатрикса. Принесешь их — будет тебе звание.
Ничего не ответил Воитель, но долго ли коротко, а прошел по местности слух, что…

***
«Кто проворен и хитёр, тот не пойман и не вор!»- накарябал кто-то карандашком на последнем листе Протоколов
«Кто коварен и умен, тот ПЕРЕБЬЕТ ВАШЕ СЛЮНЯВОЕ БЕЗЗУБОЕ ПЛ…!!» — подписали ниже. Карандаш сломался.

***
«А знаешь, почему вы все время проигрываете? Из-за вашей человечности. Это ваш дефект. Вы всегда ставите свою никчемность выше даже старого доброго здравого смысла»,- заметил один Примас, прежде чем призвать тьму
***
Когда голод не тетка, Человечность не друг

***
— Сир, а Регент у нас штука полезная или вредная?
— Всякая поганка в лесу к чему-нибудь назначена. Потому порядок.

***
— З-заходите! Заходите! Распродажа!- завыл тощий Пандер с неровным шрамом через бровь, размахивая какой-то тряпкой, призванной выполнять роль флага. Патрик, конечно. сомневался, но на его скромный взгляд это больше всего напоминало штопанные кальсона какого-нибудь еврея. Точно еврея — они тут через одного, даже когда не признаются, чтоб он, Патрик, их не убил.
Пандер тем временем продолжал орать:- Пригляди-итесь!..
— Похож на вантуз, вчера когда мимо помойки шел, видел такой…- указал Патрик своему спутнику на странного вида фиговину, лежащую поверх кучи прочего хлама.
Зазывала сразу прекратил орать.
— Это не вантуз!- он мгновенно нарисовался рядом, и Патрик снова поймал себя на искушении спросить не еврей ли он.- Это реликвия! Черпак для супа семнадцатого века, зуб вам Сира об заклад!
— Ого, как я ошибался. Сколько?
— Пятёрка.
— не глупи,- буркнул Патрик.- Вот у меня всего семь…
— Продано!
— Патрик, ты умеешь торговаться!
Патрик решил, что ему лень спрашивать. Он просто сделал с этим Пандером то, как обычно поступал с евреями…

***
— Должен сказать вам: самое важное в этих беседах — паузы, во время которых мы думаем о том, что мгновение назад сказал другой,- мечтательно произнес Тореадор в старомодном костюме тяжелого бархата. Юный лицом, некогда он сошел на почтовой станции где-то на полпути этой дороги времени.
— Придурок, прости господи, – обреченно вздохнул стоявший рядом Бруджа, поневоле слушавший наш разговор. – Или опасный идеалист, что, впрочем, одно и то же.
И покосился на сутулого Гангрел, подпиравшего стенку напротив…

***
Он закурил, и выдохнул — пустив к потолку струю ароматного дыма. Поглядел на меня.
— Этим ребятам нравится себя продавать, мне нравится их покупать. А с нищими нельзя быть добрым, иначе у них пропадет всякая охота к чему-либо стремиться,- теперь усмехается.
—Но люди сделают всё на свете, только бы не признать, что их жизни бессмысленны. То есть бесполезны. Бессюжетны,- возразил я, и поглядел сверху вниз на него, сидящего в кресле.
—Бессюжетны,- со странной интонацией повторил каинит, как если бы сказал «Каэсид».

***
— …. и внутри каждого циничного человека живет разочарованный идеалист,- сказал Тзимицу своему ассистенту. От стола донесся жалобный всхлип.- И сейчас мы на него посмотрим… Ты принес инструмент?.. Да, переставь ближе клеть. Да, вот так. Для идеалистов – только идеальные условия.

***
— Можешь говорить что угодно, но это пирожное я заберу,- ухмыльнулся альбигоец, уволакивая за угол истошно вопящего рэдкапа.
***
— Когда люди начинают сосредотачиваться на том, что они хотят, то, чего они не хотят, исчезает,- прошептала фея своему мечтателю.
Тот затуманенно кивнул – истаяла, сгинув за зеленью, дверь в этот украшенный черными розами зал.

***
— …Весь мир тогда начинал раскручиваться как порнографическая лента на трагическую тему импотенции,- проникновенным тоном вещал с иголочки одетый тореадор, вольготно расположившийся в обитом малиновым атласом кресле.
В щели от полуприкрытой двери виднелась изящная туфля его, безукоризненно блестящая, черным семечком подсолнуха выделялась она на фоне светлого паркета, цветом бывшая того умопомрачительного оттенка майского меда.
— Страшный человек!- не забывая подглядывать в щелочку, шепнул своему спутнику рыжий малк с высоким цилиндром на голове. Ухмылялся:- Нельзя к нему спиной поворачиваться. Никак нельзя! Он может клизму в сонную артерию воткнуть! Сам видел, а…

***
О Звере:
— Как тебя понимать?
— Понимать меня необязательно. Обязательно любить и кормить вовремя.

***
— Если вам, родители, стыдно за своих детей, то вы сами в этом виноваты,- с укоризной заметил старый упырь замершим феечкам, в ужасе смотревшим на то, как их уютная мастерская по сладким булочками превратилась в кошмар: помадки на потолке, вишневый сироп ровно лег по окнам и на пришпиленный к стене рецепт «Медовых лимонных корочек», а ручки с ушками маленьких богганчиках плавали в банках с прозрачнейшим горным медом.
— Долька лимона, погруженная в мёд, всё равно останется кислой!- не совсем понятно выразился малк. Голова его жертвы отправилась в сладкий сироп. Снова.

***
«Мы с ним точно разговаривали на тайном языке, в процессе наших бесед другие засыпали или растворялись в воздухе, как призраки»,- рассказывал он о своих посиделках с теми, кого называл Приходящими-с-сумерками. И добавлял что на каждую встречу менял сервиз – под нынешнюю луну.- «Есть тайна двух, но тайны нет у трех, и всем известна тайна четырех»,- добавлял затем и загадочно улыбался.

***
Чумазенький чертик, чихнув, чертыхнулся, чокнул часть черненькой чарки к черту

***
Кажется, в своем проклятии Каин руководствовался чем-то таким :-D
— И даже в зеркале ей отказали.
— Покамест будет в зеркало смотреть, лелеять будет дерзкие надежды. © Шиллер

***
Лорд знал:
Вампир с улыбкой херувима ясной,
Для каждого иной, для всех равно прекрасной

***
— Постой-постой! То, что ты родился в седле, вовсе не означает, что ты должен там же и сдохнуть,- всплеснул руками каинит, глядя как его собрат сноровисто пристраивал старое, с вытертой вышивкой по луке седло на сидение своего байка…

***
— Знаешь, что говорит мой друг? Нужно свой зад оставлять в прошлом.
— Фуу! Ты опять общался с тем Фриком! Не могу больше слышать, как ты несешь эту чушь!
— Нет, чушь — это то, что напишут на твоей могиле, а я говорю дело! Брось ты свой прицеп, глянь, уже опарыши падают…

***
— Мертвецы навевают дурные сны. Они нашептывают тебе всякие ужасы, а потом ложатся к тебе на грудь и слушают, как колотится твое сердце. Им кажется тогда, что они снова живы!- говорила прелестная белокурая девушка, сглатывая подступавшие слезы. Она то и дело бросала косые взгляды за окно, где нежный атлас неба сменился бархатом заката.
—Значит, говоришь, опять приходила?- равнодушно бросила другая, и сделала еще один глоточек и небольшой кофейной чашечки с изумительно тонкой росписью по бочку…

***
— В связях, порочащих меня, принимаю активное участие, так точно, Сир!- дрожащим от волнения голоском отрапортовал маленький Альби.

***
— Блажен муж, который не ходит на совет нечестивых и не стоит на пути грешных и не сидит в собрании развратителей,- так рек убеленный сединами каинит. Шляпа с мятыми полями спускалась на его плечи, ложась на длинные белые волосы, касаясь краев пышной вычесанной бороды.
— Спокойно, батя, тебя просят только сесть в автомобиль

***
— По правде говоря, я первым делом обращаю внимание на баланс. Будь то музыка, роман или картины. Когда мне попадаются плохо сбалансированные произведения или исполнение, иными словами — вещи незаконченные, низкосортные, у меня ужасно портится настроение. Меня словно укачивает…
Старый носферату с повытертой шкурой ухмыльнулся и умышленно повысил голос:
— Дерево стонет, когда его рубят; собака скулит, когда её бьют. Каинит, когда его оскорбляют, как и наш папочка становится взрослее.

***
Я дрожу. Мне приносят одеяло и укутывает им до подбородка. Я вздрагиваю.
— Кто-то думает о тебе, — заметили тогда. — Поэтому ты и вздрагиваешь.
Тощий спектр с мордой грустного аллигатора дружелюбно скалится из своего угла.

***
В книге – заметка: «В соответствии с состоянием (возрастом и болезнью) деревьев будет предприниматься их пересадка».
«Корчуем, братья!»- дописано на полях.
Так Дом и Клан выпиливал Телявов

***
Великий вы каинит,- сказал как-то Этриус, едва не прослезился и отжал тряпочку над стареньким, видавшим виды ведерком.- А все-таки и на вас пыль ложится…

***
— Опасная у него улыбка. Как трясина. Зайти легко, выйти — куда как труднее. Со времени моей смерти он вступал в каждый новый день, как на минное поле…
— Ой, не скромничай! Скольких забрала?
— Собаку и монтажника. А еще соседку через квартиру.

***
— Они живые!- Высоко Человечным Собратьям всегда жилось нелегко.- Нельзя есть тех, кто чувствует боль!
— Ладно, тебя мы есть не будем.
А вот последователи Пути Зверя придерживались иной точки зрения.

***
Памятка домитера: У людей три главных предназначения: кормежка, игра и общение с нами, а также уборка по дому. Очень важно поддерживать свое Достоинство при людях, чтобы они не забывали, кто хозяин в доме. Люди должны знать основные правила. Их можно обучить, если начинать с самого начала и проявить настойчивость.

***
— Многие тени усопших заняты только тем, что лижут волны реки смерти, потому что она течет от нас и хранит соленый вкус нашего моря. От отвращения река эта вздымается, начинает течь вспять и несет мертвых назад в жизнь. А они счастливы, поют благодарственные песни и гладят возмущенную реку граблями-пальцами лишенных плоти рук...- рассказывал нам Эвтанатос — с совсем юным лицом и седой головой. Говорил и все мял, мял свои пальцы, точно желал убедиться, что еще не слизнули плоть с них возмущенные волны той или иной реки

***
— Думание уже само по себе, как таковое, есть опасная операция. А думание опасных людей тем более опасно,- упрямо повторил юный каинит и насупился — как бычок. Стоял такой — рослый и весь взъерошенный, с криво повязанным ремешком на черных волосах. Горячился:- Но Провидение не зря дало нам в руки меч. Смахнуть башку ядовитой змее и все!..
Его наставник только вздохнул:
— Я говорил что просто нужно уметь выделять крупицу истины из тонн лжи, пустых сплетен и тех частых случаев, когда желаемое выдается за действительное. Это нужное занятие. И тебе не стоит пренебрегать им.

***
Идет гангрел по парку, травку нюхает, мышек считает. Глядь — в кустах шуршат!
— Ты кто?
А из кустов голос:
— Я — большой Ух! Хочешь, покажусь?
— М-ма… Не надо!
— Ну ладно, я потерплю…

***
— Мы веселые медузы, мы похожи на арбузы!- напевал скакавший по дорожке малк, соломинкой надувая мирно лежащие теньки.

***
— Интересная книга пробуждает жажду, и тогда каждая страница становится глотком. И не успокоишься, пока не выпьешь все до последней строчки,- степенно рассказывал юный каэсид, поглядывая черными глазами с высоты своего роста.
Неонаты глядели на него круглыми глазами.
Потом уже, когда странный Сородич, долговязо откланявшись, отошел, из того угла донеслось офигевшее:
— Ты говорил мне — он книжный червь, но чтоб до такой степени!..