Вы меч который Господь вложил в длань архиепископа Тадеуша, вы факел истинной веры чей свет разгонит прочь тени окутавшие болота, а пламя разожжет костер в котором сгорят еретики и отступники.

Письмо епископа Алойзы, священному рыцарю Ульриху.

Заходят как-то в корчму дикарь, иноверец, разбойник с большой дороги, наркоман и педераст, а корчмарь им и говорит
— Всегда рады налить чарку воинам святой церкви

Путника что в Проклятые топи вступает, через старую дорогу с южной стороны встречает селение Верховина. Тамошние жители лишь недавно сделали свой выбор между крещением водным, и крещением огненным, и глаз за ними нужен. Сильны в их душах россказни Поганские, старой веры ещё. Отряд под руководством славного рыцаря Ульриха (жестокий, готовый на любую гнусность ради Ордена, да ещё и пристрастившийся на лауданиум воитель), с известным рыцарем Конрадом фон Мангейм (больше известен своей спесью, высокомерием и мужеложством, да так известен что пришлось отправляться добывать славу на болота), с северным лесным охотником Юрги (который оставил богов на деревьях, и выбрал богов в домах, ведь деревья в его родном месте срубили и сделали из них дома), Айсиной — тайной магометянкой и шпионкой (настолько тайной что в открытую славит своего бога, но пока она полезна её не тронут за это), и парочкой слуг набранных с большой дороги.

Сей славный отряд воителей креста, был отправлен к пану Такеру, что содержит в селении Верховина богадельню принимающую сироток. Стали пропадать воспитанники его, а это значит что зашевелились злые силы, потянулись к дитячкам с душами светлыми. Значит надо упасти души поселян да сирот от зла, даже если тела их не спасутся.

Прибыв в селение состоящее из землянок, деревянных пятистенок, да из трех каменных домов — ратуши, часовни, д богадельни пана Такера, отряд направился сразу же к последней. Устроился пан хорошо. Двухэтажный каменный дом со стальными решетками, забор с острыми прутьями, замки да двери которые не всяким тараном взять. Чумазые, худые ребятишки ютились на голых лавках в небольших комнатках на первом этаже. Пан Такер пил наливку у камина, рассевшись в тёплом кресле. По его словам, дитяток в большом количестве умыкнули с неделю. Послал он славного рыцаря с копьём, да только вернулся от всего копья лишь один следопыт вольный, да рассказал как дошли они до старого храма Поганского в виде башни, да глаз с небес поразил насмерть рыцаря. Вот и выжил только один следопыт. Изрядно попугав Такера на тему а вдруг следопыт врёт, а вдруг это работорговцы с ёлки рыцаря зашибли, а все в сговоре, Ведьмоловы смогли выбить кошель денег, да проводника в дорогу. Соглядатай же вызнал в таверне, что сироты вкалывают за кусок хлеба и миску похлёбки на шахтах Такера.

Затарившись обновками: плащ охотнику, бомбу Айсине, еду всем остальным. Отряд выдвинулся в дорогу. И тут кубы словно благословили. Тишина и порядок. Выбрасывались только максимальные значения, на стоянку никто не нападал, проблемы успешно избегались. Вот и оставалось спорить только о том, как будет гореть Айсина в котле, почему Юрги болотная чернь, но должен говорить правильно и без ошибок, и как нужно бить оруженосцев по морде за воровство овса. Даже за отдирание серебряных усов и последующее утопление в болоте найденного идолища ничего не произошло, не покарали силы древние обидчиков.

На полпути, Юрги через своего сокола, увидал телегу полную разбойного люда. В разбойном люде быстро опознали остатки копья зашибленного рыцаря. Было принято решение, брать живьём. Разбойники попав в засаду, были выпотрошены, пронзены стрелами и кинжалами. Лишь двое избежали этой участи, что бы встретить более страшную. Пытки. Однако местный люд крепок. Не принесло калёное железо правды. Пришлось Ульриху применить хитрость. Согласился говорить дезертиры лишь после того как Ульрих пообещал что рыцари отпустят их, и даже пальцем не тронут. Описав свои приключения, пленные рассказали как у Поганской башни рыцаря разорвала на двое, а глас с небес потребовал за жизнь свинцовые шары и еду, пообещав проклясть если не выполнят указание.

Юрги отпустил разбойников, подсеча своим ножом кровеносны жилки. Далеко отпущенные не ушли, так что вскоре их и закопали в общей яме под самодельным крестом. А отряд решил проблему с провиантом забрав себе телегу и припасы, и получил ценные знания о том как подходить к Поганскому храму-башне.

На следующем переходе рыцари с охотником вытащили из болота мужика без ног. Несчастный бредил, рассказывал что-то про тварей ужасных и просил смерти. Однако Ведьмоловы милостивы и подлечили калеку, вместо того что бы подарить быструю смерть. Несчастный рассказал что у Поганского храма резвятся Жруги, что башня окружена непроходимыми топями и капканами. Вдобавок рыцари наконец-то сообразили что на башне установлена кулеврина с чертовски хорошим стрелком.

Ночью пришла беда. Ульрих был разбужен мелким проказливым духом, что топая ножкой требовал оставить свой поход ведь радости это не принесёт не спасённым, не спасателям. Конрада одолевали кошмары, у Юрги были перепутаны и переломаны стрелы, а Айсину вообще нашли на ближайшем дереве, а в её постели куклу плетёнку. Но всё это не остановило Ведьмоловов. Закинув обрубок из болот в телегу, отряд двинулся вперёд. Прямо к молодым Жругам что резвились гоняя и мучая жирного пса в ошейнике. Юрги предложил разбить лагерь, наготовить ловушек и ждать пока твари прикончат пса и разбредутся по округе. На что Конрад сообщил что быдлу даже не позволяли глаза поднимать на панов, не то что рот разевать, то что он устал терпеть гнус, вонь и сухари и вообще соскучился по славной битве и обнажив меч с криком «меч и роза» пошел воевать. Вопль спас пса, и начался бой трёх Жруг против отряда игроков. Только чудом никто из персонажей не умер. После славного боя, Ульрих избил латной перчаткой парализованного и вырубившегося Конрада по лицу, и высказав всё что он думаю о содомите тоже отрубился.

Через сутки, отряд добрался до подходов к башне, миновав и топи и ловушки. По пути Ведьмоловы нашли тело монаха с письмом:

Верным слугам Христовым, от монаха Иосипа, уповаю на господа что записка попадет в верные руки ибо мои часы сочтены и лишь молитва позволяет програть прочь нестерпимую боль и довершить мой труд. В Верховинах притаилось гнездо зла, тамошний люд с потрохами продался… жабьему бесу… Хекату, коль праведный записку найдет, то пусть от Верховин держится подальше, и прими мой последний дар. Святу воду


Посудив что детишек скорее всего схрумкали жруги, или принесли в жертву, и вообще неплохо бы вернуться в Верховины и попытать, да развесить люд на солнышке… Но… В итоге отряд всё же решил сперва разобраться с Поганским храмом-башней. Уильрих пишет послание, к которому прикрепляет письмо монаха, и скрепляет своей печатью. Это полный отчёт ордену, о событиях что произошли на болотах. С ценным грузом, раненым и письмом, его оруженосец немедленно отбывает. В случае нападение у него наказ, бросить телегу, прятаться в грязи, но письмо доставить.

Ночью на разведку выдвинулся охотник Юрги и Соглядатай Айсина. Незамеченные они подкрались к первому этажу башни, где со смехом играла румяная и полненькая малышка с псом-волкодавом. Занятый игрой с ребёнком, лохматый сторож не почуял ночных гостей. На втором этаже, у камина где горел неправильный, излишне живой огонь, спят на теплых мехах сытые детишки. У стен стоят ящики и лари с припасами, а у самого камина пирамида бочек с чем то чёрным. Загорелись глаза магометанки. Выхватив из-за пазухи бомбу, с криком восславившего своего бога, она метнула её в бочки. И тут огонь ожил, появились глаза злобные в нём, языками пламени он потянулся к бомбе. Вскочил, зарычал волкодав, но не успел цапнуть выбегающих ночных татей. Могучий взрыв поднял третий этаж башни до самих небес, и провалил первый, казалось бы в самую бездну. Обломки кладки, руки, головы, руки и ноги детей, все это подхваченное могучей и неостановимой силой разлетелось в разные стороны. Веками стоявшая посредь болот башня исчезла, а на ее месте образовался огненный столб, и разлился по округе ужасающий вой в котором разом сплелись ярость, гнев и отчаянье.

Таким жаром обдало Юрги с Айсиной, что вспыхнула на них одежда, и только в болотной жиже они нашли спасение, иначе бы погибли. Рыцари бросились к огненному столбу, что ревел так злобно, что на многие сотни локтей вокруг Жруги закапывались в землю, а нечисть пряталась в болотной жиже. Дивясь столбу из ожившего пламени, рыцари попытались сперва выяснить что-то у разведчиков, но те всё ещё были ошеломлены и оглушены взрывом. Тогда рыцари обратились к своим клинкам, в которых были заключены души великих воителей прошлого. Один из них припомнил что люди в этих землях из уст в уста передавали легенду о Рагаже, духе пламени что некогда заключил союз с великим героем Иваном Дураком да одолели они ворога могучего вместе прочь тьму с этих земель погнав. Разрубили они на куски демона великого, жабьего, разбросали куски плоти его по окрестностям. А сам Рагаж слово дал что пока башни его стоят и чтят его старики да дети, будет он жабу великую под пятой держать да пламенем жечь. К этому времени огненный столб рассеялся, оставив лишь вонючую жижу, что рыцарей понятно дело не обрадовало.

После смерти демона адского болота державшего, а может из-за того что бабахнуло громко путь был спокоен. Даже птицы петь перестали. Зато Верховина встретила героев не то празднеством, не то трауром. Не били колокола, зато орал священник к крыше часовни прибитый, орал без устали, и убедительно. О том что он всех спас, принял грех и сейчас тут заместо Христа. Вот только не обращали горожане на него внимание, пели да танцевали вокруг огромного, здоровенного жаба, что сидел на груде порубленных тел. Радостно Жаб поприветствовал своих спасителей-освободителей, извинился что не время брататься с ним, но попросил выбрать награду по себе. И принялся искушать героев. Дождём дукатов Ульриха, винами редкими Айсину, да юнцами красивыми Конрада. Речь духа прервали стрелы Юрги который не стал дожидаться своего искушения, а просто вгонял стрелу за стрелой в Жаба. Правда это скорее духа забавляло, стрелы он выдёргивал языком или всасывал своей нечестивой шкурой.

Испуганная Айсина сказала что не нужны ей ни дукаты, ни вина тонкие. А нужна сестра родная что в монастыре томится, да убраться отсюда. Рассмеявшийся Юрги молвил, что умирать — так предателям, так что ничего ему не нужно, сам он возьмёт царь-добычу и заберёт голову Жаба себе. С воплем бросился Уильрих на демона болотного, требуя честный, да славный бой. Подняв свой молот, Конрад объявил что изгонит тварь из селения этого.

Раздулась погань болотная, огромной стала, обрушились на нее клинки зачарованные, очерчивая на склизкой плоти борозды глубокие. Щелкнула тетива верная, и со свистом стрела вонзилась под лопатку Айсины, прежде чем пожрало ее изумрудное пламя что демон изрыгнул...

В первый час сечи лютой покинули их силы, плоти и лишь мощь духа, в молитве укрепленного позволял рубить, да сдерживать натиск силы жабьей, стрелки одна за другой из тьмы внезапно повисшей вылетали, огнем окутанные, да ястреб на него с небес обрушивался силясь выдрать хоть клок из плоти жабьей.

Время исчезло, лишь плоть врага ненавистного осталась, и с последними ударами могучими рухнула жаба грозная под ударами вашими, и горожане что хоровод не останавливали, повалились словно марионетки у которых нить подрубили.
В гнойную жижу тело Хеката обратилось да в землю впиталось, все кроме головы что он Юрги пообещал.
Может и не стало это концом владыки жабьего, а может сгинул он верой истинной поверженный то вам не ведомо…

А в это время пришла в себя Айсина на перине из травы сочной, в чистом поле. Не было запахов болотных кругом, да свет солнечный ласкал её. Тишину нарушало лишь пение сверчков, да плач сестры которая должна была быть в монастыре. Из последних сил приподнялась Айсина, да с трудом сумела молвить о кошеле с дукатам что в пояс был зашит, о том что любит она свою сестру, и что желает ей счастья, и последний раз обняв родного человека умерла.