Придерживая сильно раздувшийся за последние месяцы живот, я с трудом пробралась по заснеженной тропе к святилищу на берегу озера. Как только кромка леса осталась за спиной, идти стало легче, здесь не было сугробов благодаря свежим озерным ветрам. Лунный свет ярко освещал все вокруг. Я почувствовала присутствие Мамоно прежде, чем увидела его самого. Несмотря на мороз, в воздухе пахло кровью и разложением. Мамоно украсил стены разрушенного святилища паутиной человеческих внутренностей. Тела беглых крестьян были свалены неподалеку, припорошенные снегом. Теневой ниндзя принял облик, в котором я знала его в Кьюден Какита – Дайдоджи Андо задумчиво смотрел на темнеющее невдалеке озеро. Мамоно вертел в руках изготовленный по моему приказу темный талисман. Он был точно таким, каким я его помнила – бледное лицо, легкая улыбка на черных губах и в уголках черных глаз. Кансены играли с его тонкими длинными волосами. Оказавшись лицом к лицу с врагом, я избавилась от страха. Тьма пыталась уверить, что враг – внутри меня. Андо и Кимико но Мамоно были реальны и осязаемы, я могла сразиться с ними, убить их или быть убитой, и мне больше нечего было бояться. - Я рад, что вы смирились с неизбежным, - произнес теневой ниндзя. – Эта игра начала надоедать и мне, и великому Ничто, стоящему за мной. Тьма была всегда и всегда будет. Лет через двадцать, обещаю вам, весь Рокуган будет охвачен Тьмой. Почему бы вам не перейти на сторону победителя уже сейчас? - Кимико-сан! - Мамоно приветствовал меня с искренней радостью узнавания. – Мне очень нравится подарок, который вы мне передали! Конечно, изготовивший его никогда не видел темных богов, но настроение передано верно. - Что ты делаешь рядом с порождением Тени? – спросила я. – Лучше помоги мне убить его! Лицо Мамоно приняло обиженное, а затем и злобное выражение: - Это мой друг Андо, он освободил меня. Вы убили меня и заперли в этих ужасных ящиках. Каждый день я умирал тысячи раз в лучах проклятого солнца, - Мамоно отложил талисман и достал откуда-то полуразложившуюся голову монахини Сагако. Глядя в ее мертвые глаза, он продолжил: - О, как вы поиздевались надо мной! Я попрошу Темных Отцов вернуть твою душу, и буду так же пытать тебя! - Вы забываетесь, Кимико но Мамоно, - одернул его ложный Андо. – Вспомните, что я говорил вам. Сейчас Кимико враг нам, но она может стать нашим другом, если примет верную сторону. Нам надо лишь сделать так, чтобы ее тело решало за нее. Когда физическое поглотит собой духовное, Кимико больше не сможет отвергать Тьму. Тень набежала на лик Оннотангу. И словно ветром сдуло личину с теневого Андо. Закинув вверх голову, ниндзя начал изменяться. Быстрыми плавными шагами, как в бою, я приблизилась к Мамоно, глядя в его темные глаза. - Я вижу, вы смертоносны и прекрасны, как прежде, сенсей, - произнес Мамоно. Я коснулась темного талисмана кончиками пальцев. - Рада, что он понравился тебе, - тихий щелчок потайного замка, и рукоять катаны легла в мою ладонь. – Помоги мне убить моего врага, - снова предложила я Мамоно, вытаскивая катану из талисмана. Ликуя в предчувствии боя, мое тело само встало в стойку Пустоты. Ниндзя завершил свое превращение. Его лицо полностью стерлось. Жутким леденящим душу голосом, само Ничто заговорило со мной: - Ты можешь убить моего раба, но Тьма в твоей душе никуда не исчезнет. Знакомое движение ветра коснулось моей щеки – кансены окружили Мамоно, делая его невидимым. Два скользящих шага, финт, еще удар. Сотканные из тени когти рассекают мою плоть, но не могут остановить танца моего меча. Третий удар, и теневой ниндзя замертво упал к моим ногам. Подшаг, центр-стойка. Пошел снег. Темные духи ветра касались моих волос, нашептывая мне на ухо: «Не бойся… Не бойся… Не бойся…» Я простояла в центр-стойке до рассвета. С первыми лучами солнца из леса вышли преданные мне самураи. Увидев, что я жива, а тварь из тени повержена, они огласили лес радостными криками.