Родителям сержанта Джонатана Перси

С глубочайшим сожалением доводим до вашего сведения, что ваш сын погиб при исполнении служебных обязанностей в понедельник, 12 августа. По причине деликатности выполняемой им на тот момент задачи, а также ввиду других обстоятельств, обсуждать которые мы не имеем права, сообщить вам иные подробности не представляется возможным на данный момент. Без сомнения можно сказать, что он погиб за дело, в которое верил всей душой.

Для обсуждения компенсации и организации похорон просим вас связаться с нашими представителями одним из указанных в приложении способов.

С уважением,

Томас Маккейн, директор, SpearCross Private Solutions

Мне сказали, что хоронили меня в закрытом гробу. Вполне разумно. Темплтон сказал, что всё прошло келейно и респектабельно. Предки не особенно-то и удивились, наверное, когда прослышали, что я всё, и, должно быть, были рады хоть какой-то прок из этого извлечь. Видит Бог, при жизни я им очень мало приятного сделал.

Выражение лица у тебя сейчас стало — любо-дорого посмотреть. Наверное, удивляешься, почему я говорю в прошедшем времени. Сейчас-то я, ясное дело, живой. Дышу, ем, говорю, на толчок хожу, все дела. Думаю, это так и есть. Просто с моей колокольни сложно об этом так думать. Извини, опять заболтался. Бывает со мной, когда я не один. У тебя, наверное, вопросы есть. Ваш брат без вопросов не является.

Как это со мной произошло? Необычный вопрос. Вы по большей части читаете отчёты и сразу хотите добраться до самой мякотки. А ты, должно быть, не из доверчивых. Потому тебя в этот раз и выбрали, не иначе. Серьёзно, тут рассказ короткий. Несчастный случай на производстве, мне на голову кондиционер упал. Тело отправили в морг, а поскольку я завещал его науке, его и выбрали для исследований. В отчёте не сказано, как они сразу взяли и поняли, что 447 нельзя применять на трупах, но это просто отписка. Были опыты, и я пошёл одним из добровольцев.

Как видишь, сработало. Пять минут в ней полежал, и вот я на ногах, жив-здоров. А там что, результаты осмотра у психолога? На твоём месте я бы к ним отнёсся скептически. Со мной, да и с остальными, всё в порядке. 447 оживляет мёртвых. И всё. Ни зомби, ни мутантов, ни ещё какой голливудской брехни.

Ты да я отличаемся только одним, и только поэтому я на по эту сторону стекла, а ты — по ту. Я видел, что будет потом. Я уходил в свет на той стороне туннеля. Там ничего нет. Слова «ничего» не хватает, чтобы толком это описать, поскольку там и материальность есть, и прошлое. Ты сам при слове «ничто» представляешь себе чёрную пустоту, или бескрайнюю белую равнину, или что-то вроде. Думаешь о том, как застрял там безвылазно и навеки, в этом ничто.

Нет ни пустоты, ни белой равнины. Даже «я» нет, которое бы там застревало. Перестаёшь быть, и всё. Потому-то я и здесь. Мы здесь потому, что знаем самый мрачный, самый тайный секрет Фонда.

Всё бессмысленно. И только-то, зря ты надеялся на пафосные откровения. Всё, что делает Фонд, да и вообще все на свете, ровным счётом ничего не значит. Эти оберегаемые чудеса, все твари, все спасённые жизни, героизм, зверства, откровения, весь этот прогресс, творческая искра и все те, кто сгорел разумом на работе. Всё это — во имя человечества. Во имя рисунка на песке. Впустую.

И поэтому они решили, что никому не надо знать. Фонд любит притворяться, что это всё — вопрос науки, разума, бесстрастных фактов. Чушь собачья. Это — вопрос веры. Даже самым искушённым учёным надо верить во что-то, чтобы делать нашу… вашу, теперь уже, работу. Верить в разум, в научные методы, в высшее благо или даже в Бога. А мы, и то, что мы знаем… это бы развалило Фонд на части, так им кажется. Так что нас заткнули, спрятали, а всем скормили сказочку, что мы — монстры. Может быть, они и сами уже в это верят. Но время от времени им не сидится на месте. Всё думают, что чего-то не хватает, что-то упустили. Потому и присылают кого-то вроде тебя.

Я тебе то же скажу, что и твоим предшественникам говорил, и О5. Вам радоваться надо. Нечего вам больше бояться. Всё, что не давало спокойно спать, все эти ужасы на тонком поводке, которые с него сорвутся, стоит только ослабить хватку? Возьмите да выпустите их. Мир сгорит, люди умрут, вот и всё. Результат тот же, просто так будет быстрее. Хотя бы спать спокойно будешь, правда, недолго.

Не хочу ли дополнить? Нет, я всё. Больше вопросов нет? Жалко. Ну, тебе, должно быть, есть чем заняться. Отчёты заполнять, объекты содержать, мир защищать. Не скучать, в общем. Это полезно. Можешь доброе дело сделать? Пусть мяч дадут. Или несколько монет. Блин, за колоду карт убить готов. Такая тут скучища временами.

Оперативный отчёт SCP-447-1-A

Особи SCP-447-1 по-прежнему выказывают подрывные устремления по отношению к Фонду и его деятельности, а также не теряют присущей им склонности к нигилизму. До дальнейшего уведомления все сведения, полученные путём общения с SCP-447-1, следует считать ненадёжными, поскольку их речь обладает тонкими меметическими свойствами. Вопросы об истинной природе SCP-447 остаются на усмотрение совета О5.