Something Wicked: церковь
После продолжительной паузы, вызванной отпуском, работой и домашними делами, возобновляю работы над Something Wicked. Быть может, посоветуете что-нибудь дополнить и про этих ребят?
Путь праведника труден, ибо препятствуют ему себялюбивые и тираны из злых людей. Блажен тот пастырь, кто во имя милосердия и доброты ведет слабых за собой сквозь долину тьмы, ибо именно он и есть тот, кто воистину печется о ближнем своем и возвращает детей заблудших. И совершу над ними великое мщение наказаниями яростными над теми, кто замыслит отравить и повредить братьям моим, и узнаешь ты, что имя моё — Господь, когда мщение моё падёт на тебя.
Джулс. «Криминальное чтиво».
Концепция религиозной толерантности и веротерпимости — достаточно молодое явление, которое, вполне возможно, и не просуществует долго. Ведь всегда и во все времена на защиту если не Веры, то своих сограждан и родных, с оружием вставали мужчины и женщины, пользующиеся именно покровительством свыше.
Подобными защитниками становятся по разным причинам, при этом желание спасти человечество зачастую не является основным побудительным мотивом. Слишком многие из них начинают свою карьеру с мести за своих родных и близких, погибших от рук чудовищ. Других толкают на эту стезю любопытство и жажда острых ощущений. Ведь, несмотря на всю свою трагичность, фигура мстителя вовсе не является сосудом для мировой скорби. Среди них много тех, кто получает удовольствие и азарт от своего занятия или тех, кто относится к нему, как к рутинной работе, которая просто должны быть сделана.
К несчастью, в обществе всегда существовали и отступники, которых мало интересует судьба людей, погибших от рук ночных чудовищ. Они выходят на охоту с иными целями: ведь охотников поджидают не только различные опасности, но и соблазны, которые сулят «духовным борцам» бессмертие, тайные нечеловеческие знания, или могущество и власть. Именно подобные посулы в свое время привели к тому, что ордену Тамплиеров пришлось уйти в тень, и лишь немногие из его членов теперь вспоминают о своем истинном предназначении.
Однако сейчас, в век технологий, прогресса и атеистического материализма, с точки зрения общества подобные охотники на нечисть — не более чем опасные преступники-рецидивисты, убивающие ни в чем не повинных людей по надуманным предлогам. Те самые силы прогресса, защите которых они посвятили свои жизни, ставят их работе дополнительные преграды: отпечатки пальцев, распознающие лица и номера машин видеокамеры, отслеживаемые мобильные телефоны и оставшиеся на серверах провайдеров поисковые запросы — все это в разы усложняет задачу охотника, желающего и впредь оставаться на свободе. Некоторые охотники пользуются протекцией важных иерархов церкви или государственных структур, но в случае поимки с поличным даже они вряд ли смогут спастись от правосудия.
Подобное положение потенциального преступника обязывает охотников проявлять осторожность на грани паранойи. Редко кто из них может позволить себе жить жизнью обывателя и извлекать святые мечи из багажника кредитного автомобиля, отправляясь на охоту после восьмичасового рабочего дня в офисе. По понятным причинам большинство охотников предпочитают жизнь добровольных изгоев, находящихся на полулегальном положении: менять документы и места жительства, порой кочуя от одной церкви или убежища, где им рады предоставить приют, до другой.
Профессия охотника на нечисть накладывает на человека серьезные отпечатки и предъявляет жесткие требования, зачастую приводящие к профессиональной деформация психики. Не всегда их враг виден и понятен: сверхъестественные существа, живущие в городах — мастера притворства и обмана. Тысячелетиями они учились обманывать людей, доведя это искусство до совершенства. Они могут скрываться под любым обличием, а иногда даже это обличие менять по мановению пальца. Разоблачить их — нелегкое дело, и в глубине души каждый охотник больше всего на свете боится совершить роковую ошибку и убить невинного человека. Пожалуй, этот страх — их человечность — и есть их главная слабость: многие охотники закончили свои дни не от клыков и когтей ночных тварей, а спившись в депрессии и одиночестве, сомневаясь в собственной правоте и нормальности.
Настоящие охотники внешне мало чем отличаются от обычных людей. Физическая сила в их ремесле помогает, но не играет решающей роли. Для того, чтобы прикончить большинство врагов человечества нужны ловкость и интеллект, а не гора мышц. В открытом бою один на один охотник почти всегда проиграет сверхъестественному хищнику, с рождения умеющему убивать. Поэтому главное оружие охотника — неожиданность и неординарное мышление, способное изобрести и расставить ловушку, из которой его жертва не сможет улизнуть.
Но не важно, насколько умен и удачлив убийца нечисти. Рано или поздно он совершит ошибку, которая станет роковой, или просто старость заявит о себе. Да, некоторые из охотников своими божественными покровителями за свои деяния были вознаграждены долголетием, как например участник Бородинского сражения Павел Толстогузов, или добились его с помощью магических практик или артефактов, как английский охотник Томас Парр, но даже им рано или поздно приходится задумываться о преемниках.
Если охотник не сумеет воспитать достойных продолжателей своего дела, то все его труды пойдут прахом — становление вампира или оборотня занимает считанные дни, на подготовку нового охотника уходят годы. Так что с надеждами на долгую и спокойную старость в окружении детей и внуков охотник расстается в тот самый момент, когда выбирает свой путь.
Именно поэтому охотники собираются в отряды или даже целые общества, которые существуют и поныне под покровом тайны. В средние века католическая церковь создала специальную структуру, которая была призвана бороться с тайным злом. Эта структура стала именоваться Инквизицией, и ее деяния до сих пор озаряют пламенем костров историю Средневековья. Не отставала и православная церковь — деяния опричников, четко доносили послание государя и земли Русской до лиходеев, будь то обычные смертные или потусторонние сущности.
В наши дни подобные отряды все реже и реже действуют открыто или посвящают в свои дела правительства и официальную Церковь, ведь даже во времена «материалистического СССР» их пыталось жестко контролировать и подавлять государство — можно вспомнить, например, группы охотников-конкурентов Николая Рериха или Александра Барченко, пользовавшихся поддержкой ОГПУ/НКВД.
Что они знают?
Накопленные святыми орденами за тысячи лет непримиримой борьбы знания об угрозе человечеству поистине обширны. Они тщательно собираются и каталогизируются многими религиозными общинами и орденами и хранятся, как в пределах открытых церковных учереждений (Ватиканская апостольская библиотека), так и в тайных и труднодоступных полумифических местах (подземные хранилища Ивана Грозного). Обрывки этих знаний разбросаны по церковным книгам, житиям святых и прижизненным хроникам, доступным любому пытливому исследователю. Однако большая, и наиболее полезная часть этой информации открывается лишь тем, кто показал себя достойным ее хранить и защищать, а таких людей во все времена было очень мало.
Ведь главное знание, которое помогает охотникам, совсем другого рода. Они многим рискуют и многое теряют, но они редко блуждают в потемках неведения подобно большинству других людей. Они точно знают не только о существовании и реальности своего врага, но о том, что за ними и их деяниями наблюдают свыше и возможно, самая большая награда ожидает их уже после смерти.
И вот тут я встрял. Обычно у меня после подобных вступительных текстов идут примеры организаций — одна описывается полно и две-три широкими мазками, чтобы просто дать игрокам наброски. Но если с корпорациями, хакерами и федералами все просто, то тут не ясно, описывать ли группу мстителей-одиночек типа отряда Блейда или официальную структуру, как в «Вампирах» Карпентера или «Ван Хельсинге» с Джекманом. Ну и потом, они как-то серьезно отличаться друг от друга должны и быть оригинальны. Быть может, из разных культур взять? Скажем, «Стражи арабских святынь» и какие-нибудь китайцы?
Быть может, есть какие-то идеи, которыми не жалко поделиться?
Something Wicked: церковь
Путь праведника труден, ибо препятствуют ему себялюбивые и тираны из злых людей. Блажен тот пастырь, кто во имя милосердия и доброты ведет слабых за собой сквозь долину тьмы, ибо именно он и есть тот, кто воистину печется о ближнем своем и возвращает детей заблудших. И совершу над ними великое мщение наказаниями яростными над теми, кто замыслит отравить и повредить братьям моим, и узнаешь ты, что имя моё — Господь, когда мщение моё падёт на тебя.Джулс. «Криминальное чтиво».
Концепция религиозной толерантности и веротерпимости — достаточно молодое явление, которое, вполне возможно, и не просуществует долго. Ведь всегда и во все времена на защиту если не Веры, то своих сограждан и родных, с оружием вставали мужчины и женщины, пользующиеся именно покровительством свыше.
Подобными защитниками становятся по разным причинам, при этом желание спасти человечество зачастую не является основным побудительным мотивом. Слишком многие из них начинают свою карьеру с мести за своих родных и близких, погибших от рук чудовищ. Других толкают на эту стезю любопытство и жажда острых ощущений. Ведь, несмотря на всю свою трагичность, фигура мстителя вовсе не является сосудом для мировой скорби. Среди них много тех, кто получает удовольствие и азарт от своего занятия или тех, кто относится к нему, как к рутинной работе, которая просто должны быть сделана.
К несчастью, в обществе всегда существовали и отступники, которых мало интересует судьба людей, погибших от рук ночных чудовищ. Они выходят на охоту с иными целями: ведь охотников поджидают не только различные опасности, но и соблазны, которые сулят «духовным борцам» бессмертие, тайные нечеловеческие знания, или могущество и власть. Именно подобные посулы в свое время привели к тому, что ордену Тамплиеров пришлось уйти в тень, и лишь немногие из его членов теперь вспоминают о своем истинном предназначении.
Неокрестоносец, боевой монах и батюшка.
Однако сейчас, в век технологий, прогресса и атеистического материализма, с точки зрения общества подобные охотники на нечисть — не более чем опасные преступники-рецидивисты, убивающие ни в чем не повинных людей по надуманным предлогам. Те самые силы прогресса, защите которых они посвятили свои жизни, ставят их работе дополнительные преграды: отпечатки пальцев, распознающие лица и номера машин видеокамеры, отслеживаемые мобильные телефоны и оставшиеся на серверах провайдеров поисковые запросы — все это в разы усложняет задачу охотника, желающего и впредь оставаться на свободе. Некоторые охотники пользуются протекцией важных иерархов церкви или государственных структур, но в случае поимки с поличным даже они вряд ли смогут спастись от правосудия.
Подобное положение потенциального преступника обязывает охотников проявлять осторожность на грани паранойи. Редко кто из них может позволить себе жить жизнью обывателя и извлекать святые мечи из багажника кредитного автомобиля, отправляясь на охоту после восьмичасового рабочего дня в офисе. По понятным причинам большинство охотников предпочитают жизнь добровольных изгоев, находящихся на полулегальном положении: менять документы и места жительства, порой кочуя от одной церкви или убежища, где им рады предоставить приют, до другой.
Около двух десятков городов на Руси занимались снабжением исключительно опричников – военно-монашеского ордена охотников, находившегося под личным попечением Ивана Грозного.
Символами ордена являлись сломанная метла и отрубленная волчья голова – знаки борьбы с ведьмовством и оборотничеством.
Профессия охотника на нечисть накладывает на человека серьезные отпечатки и предъявляет жесткие требования, зачастую приводящие к профессиональной деформация психики. Не всегда их враг виден и понятен: сверхъестественные существа, живущие в городах — мастера притворства и обмана. Тысячелетиями они учились обманывать людей, доведя это искусство до совершенства. Они могут скрываться под любым обличием, а иногда даже это обличие менять по мановению пальца. Разоблачить их — нелегкое дело, и в глубине души каждый охотник больше всего на свете боится совершить роковую ошибку и убить невинного человека. Пожалуй, этот страх — их человечность — и есть их главная слабость: многие охотники закончили свои дни не от клыков и когтей ночных тварей, а спившись в депрессии и одиночестве, сомневаясь в собственной правоте и нормальности.
Настоящие охотники внешне мало чем отличаются от обычных людей. Физическая сила в их ремесле помогает, но не играет решающей роли. Для того, чтобы прикончить большинство врагов человечества нужны ловкость и интеллект, а не гора мышц. В открытом бою один на один охотник почти всегда проиграет сверхъестественному хищнику, с рождения умеющему убивать. Поэтому главное оружие охотника — неожиданность и неординарное мышление, способное изобрести и расставить ловушку, из которой его жертва не сможет улизнуть.
Но не важно, насколько умен и удачлив убийца нечисти. Рано или поздно он совершит ошибку, которая станет роковой, или просто старость заявит о себе. Да, некоторые из охотников своими божественными покровителями за свои деяния были вознаграждены долголетием, как например участник Бородинского сражения Павел Толстогузов, или добились его с помощью магических практик или артефактов, как английский охотник Томас Парр, но даже им рано или поздно приходится задумываться о преемниках.
Если охотник не сумеет воспитать достойных продолжателей своего дела, то все его труды пойдут прахом — становление вампира или оборотня занимает считанные дни, на подготовку нового охотника уходят годы. Так что с надеждами на долгую и спокойную старость в окружении детей и внуков охотник расстается в тот самый момент, когда выбирает свой путь.
Именно поэтому охотники собираются в отряды или даже целые общества, которые существуют и поныне под покровом тайны. В средние века католическая церковь создала специальную структуру, которая была призвана бороться с тайным злом. Эта структура стала именоваться Инквизицией, и ее деяния до сих пор озаряют пламенем костров историю Средневековья. Не отставала и православная церковь — деяния опричников, четко доносили послание государя и земли Русской до лиходеев, будь то обычные смертные или потусторонние сущности.
В наши дни подобные отряды все реже и реже действуют открыто или посвящают в свои дела правительства и официальную Церковь, ведь даже во времена «материалистического СССР» их пыталось жестко контролировать и подавлять государство — можно вспомнить, например, группы охотников-конкурентов Николая Рериха или Александра Барченко, пользовавшихся поддержкой ОГПУ/НКВД.
— Есть такой орден вращающихся дервишей, с центром в турецком городе Конья. Они типа вращаются на месте и входят в особый мистический транс. В общем, мирные люди. Но не все. Несколько человек из ордена перебежали к Усаме бен Ладену и основали новую школу огнестрельного боя. Знаешь, есть стрельба по-македонски?
А это называется стрельба по-кандагарски. Такой дервиш, короче, начинает крутиться, входит в транс, вынимает стволы, руки в стороны… А дальше все как в страшном сне.
джедай Лебедкин, «Числа»
Что они знают?
Накопленные святыми орденами за тысячи лет непримиримой борьбы знания об угрозе человечеству поистине обширны. Они тщательно собираются и каталогизируются многими религиозными общинами и орденами и хранятся, как в пределах открытых церковных учереждений (Ватиканская апостольская библиотека), так и в тайных и труднодоступных полумифических местах (подземные хранилища Ивана Грозного). Обрывки этих знаний разбросаны по церковным книгам, житиям святых и прижизненным хроникам, доступным любому пытливому исследователю. Однако большая, и наиболее полезная часть этой информации открывается лишь тем, кто показал себя достойным ее хранить и защищать, а таких людей во все времена было очень мало.
Ведь главное знание, которое помогает охотникам, совсем другого рода. Они многим рискуют и многое теряют, но они редко блуждают в потемках неведения подобно большинству других людей. Они точно знают не только о существовании и реальности своего врага, но о том, что за ними и их деяниями наблюдают свыше и возможно, самая большая награда ожидает их уже после смерти.
И вот тут я встрял. Обычно у меня после подобных вступительных текстов идут примеры организаций — одна описывается полно и две-три широкими мазками, чтобы просто дать игрокам наброски. Но если с корпорациями, хакерами и федералами все просто, то тут не ясно, описывать ли группу мстителей-одиночек типа отряда Блейда или официальную структуру, как в «Вампирах» Карпентера или «Ван Хельсинге» с Джекманом. Ну и потом, они как-то серьезно отличаться друг от друга должны и быть оригинальны. Быть может, из разных культур взять? Скажем, «Стражи арабских святынь» и какие-нибудь китайцы?
Быть может, есть какие-то идеи, которыми не жалко поделиться?
14 комментариев
Православных и мусульман можно выпустить сразу, а католиков, Хабад, иеговистов, кришнаитов и прочих потом выпускать дополнениями)
Там же это уже все есть и корпоратократы, и хакеры, и несколько видов федералов.
Если копи-пейст вас не устраивает, всегда можно украсть и спилить серийные номера.
В смысле, блин. Каждый второй мастер делает свой generic фентезевый мир с гномами и эльфами и это дружно поощряется любым членом ролевой тусовки, но стоит только упомянуть вампиров в современном контексте — люди сразу начинают понимающе кивать: «А, новый WoD пилите, ну да, ну да».
Дело в том, что непросто создать что-то уникальное в таких сеттинговых рамках, при этом сохранив «узелки восприятия», знакомые узнаваемые вещи, которые зацепят игроков.
Предлагаю разбавить тривиальный набросок крутыми фичами и неожиданными, но вывереныыми решениями:)
Я-то всегда «за», но мой запас неожиданных, но выверенных решений истощился. Поэтому я и решил спросить совета у Имки.
Описывайте обе, хули. ВНЕЗАПНО Вдохновленные Большим Боссом на войну с Силами Зла одиночки с супер-паверсами и серьезные дяди из Инквизиции, только некоторые из которых имеют holy smite, но в большинстве своем полагаются на Секретные Архивы Ватикана, личные дневники Торквемады и финансирование и шпионские сети церквей.
Две шкалы «Технология — Магия» (слева-направо) и «Прядок — Хаос» (сверху-вниз):