Кимико долго идет в одиночестве, солнце поднимается выше, и на дороге появляются первые путники. Кимико обгоняет небольшой караван бонги. Те кланяются ей и зовут присоединиться к ним, но они идут слишком медленно.
Вот и первая деревня. У развилки дороги крестьяне просят о помощи. Кимико вспоминает свое путешествие из Тсумы в Кьюден Какита полтора года назад. Как и тогда, она расспрашивает крестьян об их бедах.
- Мы поймали грабителя, - рассказывает старший из них, - но он сбежал и, захватил моего десятилетнего племянника.
Кимико соглашается помочь, и ее проводят к дому, где заперся бандит с заложником. Вокруг толпится народ, из дома доносится ругань – негодяй требует, чтобы ему принесли обед.
- О! Я спрячу катану в посох, принесу ему обед, -мне ведь всего 17, он не заподозрит девочку-ронина, - и убью его. А вдруг он успеет убить мальчика?
Мы немного думаем над планом. У меня в голове будто что-то щелкает:
- Хотя, знаешь… Наверное, я просто постою в центр-стойке, вбегу в дом в фул-атаке и убью его. Чего уж там?
- Я слышал историю про самурая, который выбрил себе голову, чтобы сойти за монаха, - начинает староста.
- Не стоит, - Ким берет поднос с обедом, подсовывает его под дверь, и когда негодяй подходит, чтобы взять его, разрубает его надвое сквозь ширму.
Поклонившись пораженным крестьянам, ронин-ко молча уходит.

К полудню Кимико подходит к еще одной деревне. Трое вооруженных мальчишек-разбойников пристают к путешествующему со своей сестрой и женой бонги.
Мужчина просит Кимико о помощи.
Ким подходит к облаченным в легкий доспех негодяям и обращается к ним с вежливостью, привычной самураю Какита. Она пытается призвать их к достойному поведению, но молодые люди, обнажив оружие, с оскорблениями окружают Кимико.
У меня, как игрока, есть одна черта – практически все мои персонажи, если обратное не заявляется специально, во всем стараются поступать правильно, хорошо. Из-за этого я периодически подвисаю, не зная, что делать.
- Может быть, просто разоружить их? Они ведь еще мальчишки, что такое 15 лет?... А с другой стороны, Ким их немногим старше, вряд ли она смотрит на них свысока в смысле возраста...
- Думаю, для Кимико кажется нонсенсом сам факт того, что хинин или бонги – не ашигару взял в руки оружие, - говорит мастер.
- "Without a clean cut, your opponent may dishonor himself and you by crying out." – Я вспоминаю слова Тошимоко, и решение принято. – Центр-стойка, на следующий раунд One strike Two cuts со сплитом.
Кимико встает в центр-стойку. Молодые разбойники, очевидно никогда не видевшие подобного прежде, лишь насмехаются над ней. Став одним целым с мечом, Ким ударами, быстрыми, как полет крыльев стрекозы, ранит одного врага, и убивает двух других. Вопреки ее ожиданиям, выживший не пытается сбежать или сдаться, он безуспешно пытается достать Кимико своей парангу. Еще одно идеальное движение Ким, и голова юноши падает в дорожную пыль.
И вновь вместо благодарности девушка видит в глазах людей, которым она оказала защиту, лишь ужас. Чуть поклонившись им, ронин-ко в молчании продолжает свое путешествие.

Они, конечно, могут Но не в приключении про "слепого массажиста", насаждающего мир и порядок

А так да, был у нас прецедент, когда толпа футбольных фанатов прекрасного принца Сильверфанга отпинала...

Акифуса
Солнце клонилось к закату.
Места, по которым шла Кимико, производили все более тягостное впечатление.
Обогнав едва переставляющего ноги старика с огромной вязанкой хвороста, Кимико остановилась.
- Здравствуйте, отец, - обратилась она к старику. - Помочь вам?
По пути они разговорились. Акифуса рассказал девушке, что его дом облюбовала банда ронинов, направляющихся туда же, куда и Ким.
- У меня был такой красивый петух. Я разговаривал с ним, а они убили его, - жаловался Акифуса. – А меня заставляют носить хворост.
Кимико не раздумывая вызвалась уладить проблему старика.
- Ох, да справишься ли ты, дочка? – с сомнением покачал головой Акифуса. – Их шестеро тренированных мужчин, все в доспехах да с катанами. Я, знаешь ли, и сам был ронином, понимаю в этом деле.
Вглядевшись в лицо старика, Кимико заметила, что глубокие морщины скорее похожи на старые шрамы.
- Не волнуйтесь за меня, - усмехнулась Ким, - если мне суждено погибнуть, то так тому и быть. Я от смерти не бегаю.
Слова девушки понравились Акифуса.
Вскоре они подошли к святилищу Бишамона, и Кимико захотела зайти и испросить благословение у форчуна силы. Рядом виднелся дом старого ронина. Акифуса вошел в святилище и, достав из тайника в алтаре но-дачи, протянул его девушке:
- Дети мои давно мертвы, - сказал старик, - внуки не пошли путем воина. Сколько крови было пролито за это оружие! Я отдам его тебе, если сможешь убить тех ронинов.
Прежде чем принять восхитившее ее оружие, Кимико трижды ритуально отказалась от подарка, сославшись на его высокую ценность.

Старик показал Кимико два входа в дом и укрылся в святилище.
Двое ронинов сидели на улице, дожаривая нанизанные на палки кусочки петуха. Кимико бегом преодолела разделявшее их расстояние и, приняв центр-стойку, двумя мощными ударами отправила собравшихся атаковать ее негодяев к паротцам.
Strike without thoughts – центр-стойка и два удара (1ый с 5 райзами в сплит и 2ой с 2 райзами в финт)
Дверь распахнулась, на крик товарищей из дома выбежало еще двое ронинов, третий чуть замешкался у узкого дверного проема, а последний, желая атаковать Кимико в спину, выбежал через задний ход. Никто из них даже не успел занести меч для удара. Новое оружие Кимико сделало девушку еще более смертоносной.
Обежав дом и зайдя за спину ронин-ко, последний бандит замер от представшей перед ним картины бойни. Не оборачиваясь, Ким пронзила его точным колющим ударом.
Вдохновленным моим описанием того, как именно я хочу убить последнего врага, мастер предложил мне заявить два дополнительных райза на попадание, и обещал, если мне удастся убить того одним ударом, подарить Ким специализацию в но-дачи. На дамаг кинулось что-то порядка 106 успехов.
За этот воистину эпик вин, Ким получила свою специализацию и три точки в Infamy.
Акифуса остался очень доволен победой Кимико. Он предложил девушке помочь ему убрать тела и остаться у него на ночлег. Видя колебания Ким, старый ронин сказал:
- Не бойся запачкать руки. Там, куда ты идешь, вы все будете в крови, и смерть будет повсюду. А люди все равны – все состоят из плоти, кишок и крови.
Скрепя сердце, Кимико помогла старику убраться в доме. Акифуса многое рассказал ей о своей жизни. Под командованием дайме семьи Тсуме он воевал со Львами и живо описал Кимико ужасы войны. Как гибли люди вокруг него, и как он, чудом уцелевший, был вынужден провести сутки, затаившись среди мертвых. Как они восемь раз штурмовали брешь в стене, и каждый знал своих врагов, как старых знакомых. Как мало шансов выжить у тех, кто идет в атаку в первой и второй линиях. Кимико слушала старого ронина, как завороженная.
- Не брезгуй добычей, - сказал ей Акифуса. – Вижу, ты без доспеха. Я соберу тебе что-нибудь.

Наступила ночь. Едва сомкнув глаза, Кимико оказалась в объятьях мучительного кошмара. Страшные сновидения, оставившие ее в покое в Тсуме, вернулись с новой силой.
Акифуса сразу же разбудил девушку.
- Сны не дают покоя? – спросил старик. – Держись за но-дачи. Я буду читать над тобой молитвы.
Под бормотание Акифуса, возносившего молитвы Бишамону, Кимико вновь уснула, взявшись за рукоять клинка. И снова кошмар окутал ее. Но и во сне Кимико держала в руках но-дачи, и сияние, исходившее от лезвия, заставляло видения исчезать, словно сама Тьма бежала в страхе.

- Я тут кое-что собрал для тебя, - сощурился Акифуса после завтрака. Он отодвинул фальшивую панель в стене, и взору Кимико предстал доспех, который явно не был собран с убитых ею ронинов. Черный, как ночь, полный доспех с изображенной на груди мордой оскалившегося демона. Он не раз побывал в бою, но был по-прежнему крепок.
Глубоко взволнованная, Ким коснулась доспеха кончиками пальцев.
- Я не могу принять такой подарок, - произнесла она, глядя на него с восхищением.
Еще дважды Ким отказалась, прежде чем согласиться одеть доспех, который не иначе как чудом пришелся ей точно впору.
- Можешь вернуть его, если выживешь. Вижу, тебе не долго ходить в ронинах, - прощаясь сказал Акифуса.
На заплечных ножнах для но-дачи был выбит пугающий девиз: «Несу последнее равенство».