Кто упоролся? Я упоролся. 11 страниц отчета. >_<
Не принимайте название слишком серьезно: я даже не читал одноименного произведения Агаты Кристи, но в модуле был Нил, пароход, убийство и классическая детективная завязка: в каюте найден труп, а значит, один из пассажиров — убийца. Но обо всём по порядку.

Это отчёт об одном из модулей нашей кампании по Потрошителям. Описание и краткую историю персонажей можно прочесть здесь. Со времен того отчета у нас даже появились первые наброски персонажей:

Слева направо: Джон Доу, Патриция де Розенберг, Рэйт Хелмсворт, Джеймс Кармартен (если что, в правой руке у него шлем с уткой по-пекински, которая стала локальным мемом после одного из модулей)

Пролог
История начинается в каирском порту, где герои ожидают посадки на пароход, на котором собираются уплыть обратно в Лондон. За последнюю пару дней они успели сразиться с полубожественной мумией, поиграть в загадки с Великим Сфинксом и повздорить с местной ложей Потрошителей, из-за чего Египет они покидают в некоторой спешке.

Диалог между игроками:
— Так, что у нас осталось с последнего модуля?
— Мозг мумии в баноч… в священном сосуде.
— И это, по ходу, единственный мозг на всю партию

Акт 1. Сбор информации

— Это пароход, тут нет туалета… — «…здесь он называется «гальюн»» хочу добавить я, но партия понимает по-своему:
— Полторы недели терпеть… — грустно констатирует Джон.

Первые два дня путешествия проходят для героев относительно спокойно. Герои с чистой совестью отдыхают, наслаждаются морским видом (все, кроме Патриции — она не вылезает из каюты, страдая от морской болезни) и понемногу знакомятся с другими пассажирами. Товарищами по путешествию оказываются:
Винсент Илл — тонкий юноша со взором горящим, студент, немного одержимый темой древнего Египта, возвращается домой после первого путешествия. Несмотря на жестокие приступы морской болезни, счастлив путешествовать на одном борту с профессором Кембриджем.
Гарольд Кембридж — нет, не тот самый, но тоже знаменит. Организовал несколько экспедиций и раскопок в Египте, последние раскопки Великого Сфинкса были не самыми удачными. Возвращается в Лондон с новыми находками.
Джеймс Виктист — лысоватый, коренастый толстячок, спутник Кембриджа, ученый-френолог. Помешан на своеё учении и сопровождает профессора, чтобы получить возможность исследовать часть его находок.
Молодая пара Дуглас и Ребекка Роу — возвращаются домой после совместного путешествия. Патриция вспомнила, что семья Роу считается достаточно богатой в высшем свете Лондона, Дуглас — единственный наследник, но вот о его женитьбе она ничего не слышала. На палубе их можно встретить нечасто, ибо морская болезнь не щадит и Ребекку.
Сэм Сэведж — или, как он сам себя называет «тот самый Сэмюэль Сэведж, гроза черного континента!!». Бородатый верзила с недобрым нравом, тягой к картам и выпивке. В первом ему везёт (обул партию на пару фунтов), во втором — не очень. Поделился планами по приезду в Лондон «нанять какого-нибудь борзописца, чтобы тот ему состряпал биографию не хуже чему у Квотермейна». Кажется, я сорвал голос, отыгрывая этого персонажа.
Забегая вперёд, могу сказать, что за карточный проигрыш Джеймс рассчитался вечером второго дня, когда в соревновании по армрестлингу, сломал Сэмом Сэвиджем стол. Тот заявил, что это все усталость и теперь парень может собой по-настоящему гордиться. Но в свою каюту Сэм ушел в явно расстроенных чувствах. К тому же перед этим он громогласно жаловался на коротышку «хренолога», который ощупывая его голову, бормотал что-то про «недостаточно развитый ин… чего-то там».
А вот Джон Доу не ограничился лишь светскими беседами. Пополнив запасы алкоголя и денег, чтобы выплачивать карточные долги, он отправился к матросам и кочегарам. По мере того как убывали запасы выпивки, прояснялась общая ситуация, сложившаяся на корабле. За первый день он выяснил, что:
а) Капитан корабля Райли Кук — далеко не такой бывалый морской волк, каким хочет казаться, всем заправляет его первый помощник Оливер Стэнд.
б) Большая часть груза — это товары, которые везут из Египта братья Захари и Кристобаль Оджерс, они занимают две каюты на нижней палубе.
г) Среди пассажиров есть ещё один странный малый в деловом костюме и пенсне, почти все время сидит в каюте на верхней палубе, выходит только, чтобы поесть.
д) товара здесь куда больше, чем может показаться на первый взгляд

Джон: Контрабанда! «Страшная» тайна, да я бы скорее удивился, что ее там нет!

Расспросы Джона не прошли даром, и вечером второго дня Рэйт замечает, что поблизости от их кают ошивается какой-то матрос. Сообщив об этом Патриции, она отправляется в каюту Джона и Джеймса, выяснять, как те умудрились в обычном круизе спровоцировать слежку.
Патриция решила действовать по-своему: заманила матроса-соглядатая в каюту под предлогом «сломанного замка на сундуке» (похоже, не слишком представляя, что будет делать с ним дальше).

Я: Хорошо, он наклоняется над сундуком и внимательно осматривает защёлку. Она, разумеется, оказывается совершенно целой и исправной. А теперь догадайся, о чём подумал матрос, когда одинокая леди под определенно лживым предлогом зовёт его в свою каюту?

Правда, надежды матроса развеялись очень быстро, когда «одинокая леди» начала тыкать ему в лицо револьвером и устраивать допрос с пристрастием. Тот, правда, мало что мог ей сказать: да, приставили следить за тем мужиком с американским акцентом, все рассказывать Стэнду, нет, не знаю зачем, леди, не стреляйте, у меня семья.

Патриция — матросу: Если я встречу у своей двери еще одного матроса, я его пристрелю.
Рейт, в сторону: Хоть поужинаю.

Но матросу везло, так что он отправился восвояси живым и даже непогрызенным.
Второй день плавания закончился тем, что Рэйт в облике волка проникла в грузовое отделение, желая проверить слова Джона о контрабанде. Едва не расчихавшись, от запаха специй из товаров торговцев, она таки нашла несколько ящиков, от которых очень знакомо пахло песком и прахом. После визита в гробницу, этот запах был ей хорошо знаком. Однако же на всех этих ящиках стояла печать Британского научного общества. Так что в каюту она вернулась почти ни с чем.

Акт 2. Расследование
Самое интересное началось на третий день. Не успев вернуться в свои каюты после обеда, герои услышали крик с верхней палубы. Поднявшись наверх, они застали напротив каюты френолога профессора Кембриджа и одного из матросов с ключом в руках. На полу каюты, раскинув руки, в луже собственной крови лежал Джеймс Виктист. Почти вся верхняя часть головы отсутствовала, будто кто-то раз за разом бил чем-то тяжелым его по черепу, пока не превратил его в месиво из костей и крови. Судя по следам, «чем-то тяжелым» было пособие по френологии, лежавшее рядом. В каюте царил беспорядок, будто в вещах ученого что-то в спешке искали.
У двери тем временем собралась группа зевак. Сбежались почти все пассажиры. Даже до сих пор безымянный человек в пенсне высунулся из-за двери каюты напротив. Не хватало только Сэма Сэведжа, герои вспоминают, что его не было в ресторане парохода ни за обедом, ни за завтраком.
Наконец, появляется капитан и, растолкав толпу, захлопывает дверь. В его глазах испуг и растерянность. Он собирается с духом и обращается к толпе, призывая сохранять спокойствие.
— Случившееся — ужасно! Но… но мы сумеем обеспечить вашу безопасность. Я вынужден ввести на корабле особое положение до нашего прибытия в Лондон. А там… там, как только корабль прибудет в порт, начнется официальное расследование Скотланд-Ярда. Он непременно найдет виновного. А сейчас — я прошу разойтись вас по своим каютам, вы должны оставаться там…
— Это возмутительно! — вмешивается человек в пенсне, — Как вы смеете обращаться с нами, как с преступниками?!
— Вы в курсе, что дверь не была взломана? Убийце либо открыли изнутри, либо же у кого-то был ключ! — замечает Патриция, которая, воспользовавшись суматохой, осмотрела замок на двери каюты.
— Да мы даже не вооружены, он перережет нас как цыплят, в наших же каютах! — подливает масла в огонь Джон (стараясь при этом не уронить на пол один из четырех револьверов).
Капитан под таким напором теряется и начинает что-то мямлить, в тщетной попытке успокоить людей. В этот момент в дело вступает Оливер Стэнд. Его голос звучит уверенно, он сохраняет ледяное спокойствие и чеканить каждое произносимое слово:
— Господа, леди, я понимаю ваше беспокойство. Вы напуганы, и на это есть причины. Но меры, предложенные капитаном, необходимы. Они для вашей же безопасности. Паника и волнения могут повлечь за собой лишь большее число жертв. Я прошу вас довериться нашей команде. Вы будете под надежной охраной, и я лично обеспечу безопасность каждого из вас. До конца нашего путешествия я прошу оставаться в каютах, наша кухня по-прежнему будет работать, и вас по-прежнему будут снабжать всем необходимым.
Речь возымела действие и, несмотря на возражение партии, люди начали расходиться.

— Уроды, блин. Никто не хочет бунтовать! — расстраивается Патриция.

Партия, впрочем, недолго сидела без дела. Не прошло и получаса после сцены у двери, когда в каюту Рэйт и Патриции постучали. На пороге стоял сам Оливер Стэнд, который обратился к леди Розенберг с интересным предложением:
— Есть определенные причины, по которым некоторые наши пассажиры и капитан хотели бы избежать официального и подробного расследования Скотланд-Ярда. Вы понимаете, что их вмешательство в частную жизнь доставляет некоторое беспокойство даже совершенно законопослушным людям.
— Продолжайте.
— Поэтому, переговорив с капитаном, мы сочли возможным проведение частного расследования. Если по прибытию выдать убийцу и неопровержимые доказательства его вины, вмешательства полиции можно было бы избежать. Но для этого нам нужен кто-то, чей авторитет достаточно высок, чтобы его слова и действия не подвергали сомнению. Полагаю, вы понимаете, о чем я говорю, леди де Розенберг?
— Понимаю, но это не единственная причина?
— Нам нужен тот, кто обладает достаточным интеллектом…
— Благодарю.
— … чтобы вести расследование, — холодно продолжил Оливер, — ваши замечания у двери каюты заставляют меня думать, что вам это может оказаться по силам. И, разумеется, мы просим о помощи того, о чьей невиновности можем говорить совершенно точно.
— Тот матрос, что следил за нами?
— Не за вами, но вы правы.
В результате беседы у партии был карт-бланш на ведение расследования и право на свободное передвижение по кораблю. Не теряя времени, Рэйт и Патриция отправились осматривать каюту, а Джеймс и Джон — беседовать с Сэмом Сэведжем.
Осмотр тела не дал никакой новой информации, кроме того, что смерть наступила ночью, а вот в самой каюте нашелся небольшой ящик из числа тех, в которых профессор Кембридж перевозил свои находки. Его содержимое было разбросано по комнате: древние украшения, чаши, около стола обнаружилась груда костяных черепков, которая когда-то была человеческим черепом. Судя по цвету кости, очень древним.
Благодаря своим нечеловеческим чувствам, Рэйт сумела уловить в комнате странный аромат. Кровь, пыль, металл, море, — это было понятно, но вместе с тем, она почувствовала легкий запах имбиря. Далеко не сразу она вспомнила, что последний раз при беседе с Винсентом Иллом она чувствовала тот же запах.
Она уже собралась отправиться на нижнюю палубу, в его каюту, но её задержал профессор Кембридж. Его каюта была соседней с каютой жертвы. Он рассказал, что боится того, что невольно стал причиной смерти Джеймса. Виктист был одержим своей наукой, и профессор на время путешествия дал ему для исследования часть своих находок: череп, найденный в пирамиде и предметы обихода, чтобы френолог мог сопоставить свои выводы с образом жизни исследуемого.
После короткого колебания Кембриджа провели в каюту, чтобы тот смог установить, пропало ли что-то из его находок. Пока он сверялся со списками, он рассказал о событиях предыдущего вечера: о том, что Сэм Сэведж стучал в дверь френолога и ругал его последними словами. Но после этого Кембридж слышал за стеной чьи-то голоса, пока, наконец, не уснул. Чудак-ученый был на корабле чем-то вроде гадалки: к нему приходили ради забавы, чтобы тот «погадал» им на черепе. Оба торговца, Сэведж, а студент так вообще не на шутку увлекся этой «наукой» и от мистера Виктиста не отставал.
Перед уходом Кембридж заметил, что все древности на месте, но «та изломанная диадема в целом виде была инкрустирована крупным необработанным камнем красного цвета. Возможно, он до сих пор где-то в каюте.»
К этому времени в каюту возвращаются Джон и Джеймс. Их беседа с Сэмом дала не много новой информации: клянется и божится, что никого не убивал, а вплоть до визита героев спал мертвецким сном, ибо был пьян. Ну да, хотел набить «хренологу» морду, но не убивать же. Тем более тот быстро дверь захлопнул. Он только и успел заметить, что там ещё этот «тщедушный паренёк» сидит.
Посовещавшись, партия спускается на нижнюю палубу, в каюту одного из торговцев. Специи, контрабанда, визиты к френологу, все это требовало разъяснений.

— Я предлагаю не разделяться, чтобы не разделять мозги, которых и так мало.

Кристобаль Оджерс оказался человеком делового склада ума, от своего визита к Виктисту не отпирался, но к нему он ходил лишь за тем, чтобы выкупить сведения о результатах «обследования» своего брата. Они деловые партнеры, и «он должен быть в нем уверен». Профессор выгнал его и тогда он обратился к студенту, предложив ему деньги, если тот сумеет достать журнал профессора.
Имбирь? Ну, конечно, я перевожу имбирь, это ходовой товар, но он в трюме. Что? Здесь? Поймите, несмотря на то, что это не первое мое плавание, я иногда подвержен морской болезни, а свежий имбирь способен облегчить последствия. Кому-то ещё? Ну, конечно. Продавал совсем за небольшую цену. Тому юноше, о котором мы сейчас говорили. И ещё тот приятно одетый молодой человек купил немного для своей жены.
Каюта студента была напротив. После беседы заходите ко второму торговцу не стали, направившись непосредственно к Винсент. На стук им никто не ответил. Матрос, приставленный охранять каюту, только пожимал плечами, и говорил, что с час назад студент выходил под его присмотром, но это было лишь на минуту. Пришлось бежать за ключом.
Герои обращает внимание, что качка корабля заметно усилилась.

Акт 3. Развязка
Разумеется, Винсент Илл был мертв. Открыв дверь, партия увидела распростертое на полу тело. Горло юноши было рассечено одним быстрым движением. И судя по тому, что кровь не успела свернуться, это было совсем недавно. Наскоро осмотрев каюту, герои понимают — журнала нет, матрос у дверей клянется, что никто не заходил. Альтернатива одна — иллюминатор. Он лишь прикрыт, а на раме видны мелкие царапины — как если бы задвижку пытались открыть снаружи.
Не теряя времени, партия выбегает на нижнюю палубу, чтобы осмотреть все снаружи. Джон тут же берет в оборот матроса, приставленного охранять каюты снаружи. Но тот клянется и божится, что никого не видел. Ну да, иллюминатор был открыт, парень видимо, просто воздухом хотел подышать, но никто не входил и не выходил.
Тем временем небо над кораблем темнее, по палубе стучат первые капли дождя.
Рэйт тем временем исследует иллюминатор, и — удача! — находит следы крови. Запах достаточно силен для того, чтобы пройти по следу, но делать это надо именно сейчас, еще минута, и все возможные следы смоет дождем.
Пробежав по палубе к другому борту корабля, Рэйт останавливается у иллюминатора каюты молодой пары Роу. След обрывается именно здесь. Она остается снаружи в то время, как все остальные отправляются внутрь.
Первое, что настораживает — Матроса-охранника у двери нет. На стук открывает Дуглас Роу и говорит, что сейчас для посещения не лучшее время, его жене нездоровится. Патриция, настаивает и после колебаний, он все-таки соглашается их впустить. Он открывает дверь и пропускает их внутрь. Ребекки внутри не видно.
— Леди де Розенберг… — начинает он, останавливая её и следя за тем, как Джон и Джеймс проходят в комнату. — Я прошу у вас прощения за это.
С этими словами он молниеносно выхватывает дерринджер и направляет его на Патрицию, стараясь держаться так, чтобы она стояла между ним и остальными собеседниками. Джон достаёт револьверы, но стрелять не спешит — прошлая подобная сцена закончилась смертью заложника.
— Мне правда жаль, что приходится это делать, но это вынужденная мера.
— Ты же знаешь, что мы все равно её найдем, Дуглас.
— Знаю, просто тогда это будет уже неважно.
Он делает шаг вперёд, сокращая расстояние между собой и Патрицией, продолжая прижимать пистолет к её затылку. В этом и была его ошибка. Леди де Розенберг медленно, будто в испуге, опустила руки так, чтобы почти коснуться ноги Дугласа — и активировала генератор, скрытый в механической руке. Удар был достаточно сильным, чтобы нога мгновенно отнялась, и Роу резко завалился на пол, рука с пистолетом взлетела вверх, выстрел, но пуля застряла где-то в потолочных досках. В следующее мгновение Джон уже прижимал человека к полу.
Услышав выстрел, Рэйт тоже бросилась внутрь. Объяснять, что произошло в каюте, ей не пришлось — слишком часто сталкивалась с подобным. В это время Патриция вместе с Джоном пытались вытянуть из него хоть слово, объясняя, что если он ничего не скажет, то жертв будет ещё больше. Дуглас лишь улыбался, и не говорил ни слова. Из равновесия его вывела только фраза Рэйт о том, что они убью «эту тварь» точно также как убивали многих других. При этих словах, он с рычанием вырвался из хватки Джеймса и рванулся к девушке, но был остановлен пинком в лицо от Джона.
И в этот момент откуда-то сверху раздался оглушительный грохот, а весь корабль тряхнуло так, что герои едва устояли на ногах. Выглянув в иллюминатор, Рэйт поняла, что вокруг бушует уже самый настоящий шторм. А еще она заметила какие-то алые вспышки с верхней палубы ближе к носу корабля.
Дугласа наспех связали и бросились наверх. Когда они бежали по коридору, сквозь грохот молний они слышали еще и треск ломаемого дерева, раздававший из-за дверей «незанятых» кают. И они уже догадывались, кто это. Ближайшая к лестнице дверь разлетелась в щепки от мощного удара и через её обломки в коридор выбиралась одна из древних мумий. Та самая «контрабанда» была куда более неприятной, чем казалось на первый взгляд.
Впрочем, пользуясь медлительностью нежити, герои просто проносятся мимо. На верхней палубе их ждет зрелище искореженного металла и стекла — того, что раньше было капитанской рубкой. Корабль нещадно мотает из стороны в стороны, волны одна за одной бьют о борт корабля, а ветер бросает в лицо соленые брызги. На самом носу через пелену дождевых капель герои различают тонкую человеческую фигуру: развевающиеся на ветру длинные волосы и вздернутая к небу рука, сжимающее нечто, отчего расходится ослепительное алое сияние.

На этом месте мне хочется написать красивое и зрелищное описание финальной битвы, но правда такова, что последняя битва была полна трэша, угара и содомии, поэтому только цитаты:

Я: Ребекка вскидывает кулак с зажатым в нем рубином и, припав на колено, впечатывает его в палубу. Джон, доски палубы под тобой взрываются мелкой щепой.
Джон: *проверка ловкости* — неудача — фишка — *проверка ловкости* — неудача.
Я: Ты пытаешься ухватиться за обломки, но мокрая древесина выскальзывает из рук, и ты проваливаешься на нижнюю палубу.
Джон: Ээ… в свою каюту, что ли?
Я, изучая схему корабля: А ведь правда… нет, твоя напротив, в каюту девушек.
Рэйт: Не трогай наши вещи! Хотя… можешь забрать трусики Патриции.
«Трусики»… наивные. XIX век на дворе, вряд ли он позарится на её панталоны.

Джеймс: стреляю в нее — *1-1 на стрельбе*
Я: Пистолет заклинило, теперь его только выбросить.
— Бросаю!
— Что?
— Швыряю пистолет в ведьму!
— Ладно, когда у тебя дело доходит до метания, это выглядит эпично. Пропускаю. Учти, совокупный штраф -6.
— *метание =15*
— Гм, — офигевает мастер
— *урон=14*
Мастер делает фейспалм и описывает пистолет-сюрикен.

Патриция (с надеждой): у тебя есть, чем ещё кинуть в ведьму?
Джеймс: Палаш.

Рэйт: разбегаюсь и с прыжка пытаюсь достать её клыками *проверка атаки = 1-2*
Я: ты поскальзываешься, катишься по мокрой палубе и по инерции выскальзываешь через ограждения.
Рэйт: и?
Я: Нижняя палуба.

Закончили трэш, возвращаемся к красивым описаниям.

Битва завершается тем, что Джеймс одним мощным ударом отрубил ведьме руку, державшую рубин. Умирая, она произносит: «Пусть я не вернусь домой, но и вы тоже». Рубин, все еще лежащий в луже её крови вспыхивает последний раз. Раздается взрыв — корабль встряхивает еще сильнее чем в первый раз, и он начинает ощутимо крениться к корме.
Патриция осторожно поднимает рубин. Он будто вибрирует в ее руке, создается впечатление, будто от него исходит многоголосый шепот и что еще чуть-чуть — и можно понять, что он говорит. Она прислушивается, и её разум наполняется вереницей образов: их много, слишком много, чтобы с ними справиться или как-то осмыслить, но вскоре Патриция понимает, что это лишь способ общения. В этом камне заключена некая древняя сущность. Наверное, когда-то она была человеком, но за века и тысячелетия она давно потеряла разум и любые представления о себе, о мире и даже о времени. Она далеко не сразу понимает, что Патриция — это живой человек, а не одно из порождений его собственной фантазии и безумия. И оно — не сразу, с опаской — обращается с просьбой, с мольбой: освободить его и дать покой.
Патриция просит его перестать разрушать их корабль. Но сущность даже не понимает, о чем идет речь. Через рубин ведьма творила страшные вещи, но сам рубин не отличает, когда это было: век назад, тысячелетие, только что, или это было лишь сном.
— Я хочу заключить с тобой сделку… — начинает Патриция и камень отзывается болью. Та женщина тоже говорила лишь о сделке, но ей нужны были все его знания. — Я хочу, чтобы ты восстановил корабль.
— Ты хочешь лишь этого? — после паузы спрашивает камень.
Патриция колеблется. Она хочет его знаний, жаждет их. Но решать надо сейчас — еще секунда и сущность просто забудет, что этот разговор вообще был. Время поджимает.
— Да, я хочу безопасности для нас и нашего корабля.
— Веди, — короткий образ-приказ.
Патриция, держа на вытянутой руке, спускается сначала на нижнюю палубу (все поднятые мумии вновь мертвы), а затем — в машинное отделение. Там дорогу пытаются заградить перепуганные кочегары, но первого же, кто ринулся к девушке с лопатой наперевес, остановил Джеймс. С каждым шагом вода прибывает. До двигателя еще пара переборок, но дальше просто не пройти. К счастью, этого и не нужно. Рубин начинает светиться, и вода стремительно убывает, покореженный металл переборок сходится вместе без единого шва, крен корабля исчезает.
— Теперь выполняй обещание.
Патриция перекладывает рубин в механическую руку и просто сжимает его что есть мочи. На пол падают тусклые красные осколки. Последний образ от камня — это благодарность.

Эпилог
Несмотря на заделанную брешь, двигатель корабля не подлежал восстановлению, в ближайший порт придется идти под парусами. Как там будут разбираться с произошедшим на корабле — большой вопрос. Вряд ли герои это увидят. Выжившая часть команды посовещавшись, решила незадолго до прибытия в порт выдать партии шлюпку и дружно забыть об их существовании. Этому хорошо поспособствовало то, что Джон Доу, найдя в обломках рубки судовой журнал, вырвал из него последние страницы, в которых фигурировали их имена.
Капитан и Первый помощник погибли при взрыве рубки.
Сэм Сэведж погиб, ввязавшись в драку с двумя мумиями сразу. Судя по всему, вторую он пытался загрызть.
Обстоятельства смерти Захари Оджерса остаются невыясненными, но, похоже, его убил Кристобаль: избавлялся от делового партнера, пользуясь суматохой. Мумия, доставшая самого Кристобаля, восстановила некое подобие справедливости.
Дуглас Роу сбежал. В каюте были найдены обрывки веревки и капли крови. Одной шлюпки не досчитались, можно лишь догадываться, удалось ли ему пережить тот кошмарный шторм.
Патриция и Рэйт на время завершения путешествия переехали в другую каюту.
Патриция понемногу осмысливала те образы, которые передал ей рубин, и постепенно сложила картину того, что произошло на корабле:
Кабал почувствовал, что в землях Египта проснулось огромное зло, которое набирает силы в последние годы. Ведьма (одна ли?) отправляется туда, чтобы заручиться его поддержкой. Однако не успевает. Потрошители убивают древнюю мумию, а значит, у нее остается немного вариантов: либо собирать остатки его армии, либо же искать новый источник силы. Он находится, но вот незадача, археолог, который его нашел, увозит его обратно в Лондон.
Ведьма проникает на корабль и ищет рубин здесь. Он либо у Кембриджа, либо у Виктиста, попасть в каюту последнего проще простого: достаточно напроситься на «сеанс френологии». Оказавшись в каюте, Ребекка понимает, что не ошиблась. Вот только Виктист сумел прочесть по ней всю глубину её темной души.
Вернувшись ночью за рубином, она убивает ученого, но не находит журнала. Камень даёт ей знания ритуала, но на его подготовку нужно время. Рисковать нельзя: журнал найти не должны. Поэтому Винсент Илл тоже был обречен на смерть.

Сам журнал обнаружился в каюте Роу, а его содержимое подтвердило все выводы Патриции.

Рэйт страдает от комплекса вины: укоряет себя за то, что не настояла на своём, когда собиралась сразу с места преступления отправиться к Винсенту. Возможно, тогда бы его удалось спасти.