Мы стояли перед монастырем. Не самое большое здание на свете, оно всё же выглядело внушительно на фоне близлежащих пологих холмов и равнин.

В этот раз нас было четверо (в данный момент трое, ибо гоблин отлучился по зову природы): к нам присоединился молодой воин-кочевник. Он не очень похож на местных, возможно я просто не до конца разобралась во всех тонкостях кочевой иерархии.

Перед нами были огромные двери. Не рискнув сразу соваться в полымя, мы решили обойти монастырь, заглядывая в окна. Спальни, столовые, коридоры — ничего примечательного, кроме кучи звериных костей в одной из угловых комнат.

Не обнаружив прямых угроз, мы зашли внутрь. За дверьми оказался коридор с поросшей мхом и обвитой плющом колоннадой. Она вела в капеллу, туда мы и направились. В глаза сразу бросилась странная люстра из гоблинских черепов. На некоторых всё еще оставались куски гниющей плоти. Воин заметил, что потолочные балки покрыты тканью, и по ней бегает кто-то маленький. «Гремлины» — единогласно решили мы. На стене в углу была лестница, ведущая на навес, и воин не преминул ею воспользоваться. Люстра, в то время, начала раскачиваться, я заметила в ней гремлина. Инквизитор решил, что лучше избавить нас ото всех потенциальных опасностей и стрельнул по веревке. Люстра с грохотом повалилась на пол, гремлин же бесславно погиб. Решив посмотреть что там к чему мы с инквизитором подошли к обломкам. Но стоило нам это сделать, как мы услышали, что ткань сверху разрезали, на нас уставилось несколько крысиных морд гремлинов.Они достали луки и начали стрелять. Две стрелы застряло в доспехах инквизитора, одна поцарапала меня.

Откуда-то со стороны колоннады послышался грохот и знакомый лай: партийный гоблин вернулся. Он влетел в капеллу мерно раскачиваясь под весом своего поднятого вверх боевого топора. Быстро сориентировавшись на месте, он полез наверх на подмогу варвару. Мы же с инквизитором, ощутив бренность бытия (все гремлины обладают пренеприятнейший врожденной особенностью: аурой неудачи) решили отбежать как можно дальше ко входу.

Потолочные балки выглядели гнилыми и хрупкими, и бардоинквизиторским решением было принято, что мы будем рушить навес.Инквизитор связал лассо и ловко закинул его за единственный выступ у входа в капеллу. Пока мы занимались этим, ткань в дальнем углу навеса затрещала и мы увидели как на пол плашмя рухнул воин. Он был жив, относительно здоров и мы позвали его помочь нам, так как он самый сильный.
Потянули. Потолок рухнул и сверху повалилось четыре три гремлина, один из них разбился насмерть, и наш гоблин, голый, без своей кольчуги и без топора.
Один из гремлинов резко выделялся на фоне остальных: он был шире других в три раза, в руках у него был маленький молот от которого исходило магическое свечение, в тело его защищала плотная кольчужка. Король гоблинов гремлинов.


«Мне лучше туда не соваться» — и с этой мыслью я протянула воину свой волшебный кинжал, памятуя о том, как такой же гремлин развеял мою «немагическую рапиру», и спряталась за колонной. Умный маневр, учитывая, что на крою зияющей дыры в навесе собралась толпа из шести лучников.
Я начала играть один из боевых гимнов, которым меня научили в академии.

Осознав, что голый гремлин не представляет никакого вреда для короля я окликнула его и, используя невербальное общение, показала, чтобы он помочился в королевские глазницы. Гремлины значительно ниже нашего гоблина, поэтому это не составило особого труда. Король был временно ослеплен. Воин с переменным успехом стал бить толстяка: более успешно в начале, менее — в продолжении. Аура невезения определенно работала. Гоблин скакал вокруг короля, отвлекая его на себя и давая возможность воину атаковать. Инквизитор перестрелял почти всех гремлинов сверху, как двое из них решили спрыгнуть вниз. И еще один разбился.
Потасовка продолжалась и инквизитор бросился на короля, оголив свой меч. А может он бросился на одного из гоблинов? В любом случае, сейчас я могла только поддержать боевой дух ребят.
Я доигрывала последние аккорды гимна на чаролютне, когда воин нанес последний удар королю, вспоров ему брюхо. Король собирал свои кишки в руки, так и повалился замертво. Последний же выживший гремлин попытался вылезти в окно, но получил контрольный в задницу от воина. Инквизитор пошаманил над гоблином, покрытым следами от тумаков на два слоя, последний стал выглядеть значительно лучше и сразу же ухватился за королевский молот и принялся мастерить себе набедренную повязку из его кольчуги, которая не смотря на жирноту гремлина, гоблину была мала. Воин, поблагодарив, вернул мне мой кинжал. Первая битва была закончена, но храм всё еще не был исследован.
Мы обыскали всю капеллу, из примечательного нашли книгу о какой-то местной святой, пару зачарованных безделушек и здоровенный алмаз. За такой дадут монет 150. Неплохо!

Дальше мы стали ходить из комнаты в комнату, нашли статую мужика с бородой — местный святой, в честь которого и был воздвигнут монастырь; нашли секретный садик для медитаций, совсем пустой; в комнате с останками животных, под потолком, были изваяния горгулий, увидев которые гоблин начал истово кричать, пытаясь запугать, сам он выглядел напуганным еще больше. Его крики не остались без ответа и откуда-то сверху прилетело три огромных, с гоблина, комара. Они начали кусать смутьяна и сотоварищам пришлось его спасать.

После нам на глаза попалась комнатушка с золотой мозаикой. Без ложной скромности замечу, что я всецело настаивала на её сохранении. Воззвав к голосу разума, возиться бы нам пришлось дня три, а доход едва бы превысил сотню монет, мозаику было решено оставить с покое и сохранности. Однако в комнатке был обнаружен лаз в подземелье, куда мы и спустились. Под монастырем был склеп, там было обнаружено достаточно сокровищ: зачарованная булава, магическая брошь, какой-то религиозный символ, и кожанная броня мастерской работы. Гоблину броня была велика, инквизитор тоже от неё отказался, сказав что рюшечки все эти ему не нужны, а я люблю рюшечки. :3


Под землей также была алхимическая лаборатория. Среди бумаг были найдены два рецепта. В одной из пробирок на столе что-то шевелилось. Гоблин выхватил пробирку из рук, стал нюхать. Пахло плесенью. Вдруг из стока полезла какая-то серая масса. Гоблин швырнул в неё пробирку. Плесени стало больше. Сперва мы несколько перепугались, но как оказалось зря. Я даже набрала немного этой массы в другую пробирку и взяла её с собой.

В лаборатории была лестница, что вела наверх. Мы осматривали последние комнаты. Четыре мартышки были оперативно уничтожены в одной из спален (бедные зверушки :'( ), на кухне было еще три гремлина. Мы оставили их наедине с гоблином и закрыли дверь. И никакая аура неудачи уже не могла помочь им.

Напоследок мы оставили внутренний дворик. Первое что все увидели это здоровую птицу, что седела в гнезде прямо посередине.

Медные перья и стальной клюв. Мои опрометчивые друзья ринулись в бой. Я сразу вспомнила про баночку с плесенью и метнула склизкий серый комок прямо промеж глаз зверю. Укрывшись за стеной, я начала играть защитный гимн. Но даже моих усилий оказалось недостаточно для воина. После нескольких его ударов птица клюнула в ответ. Она почти растерзала его одним ударом острого, как кинжал, клюва. Мне ничего не оставалось, как бросится ему на выручку. Я попыталась отвести внимание птицы от себя, применив чары колыбельной, но птица была на стреме. Я напоила воина целебным зельем, и получила болезненный удар в плечо. К счастью я оказалась крепче потрепанного в бою с королем Гремлинов воина. Последнему стало значительно лучше, он даже самостоятельно отошел к стене, где клюв бы его не достал. Тем временем птица атаковала инквизитора, тот издал только протяжный стон и упал. Он явно был при смерти. Я уже опасалась, что придется повторять вылазку с зельем, но к счастью не пришлось, потому что следующим ударом гоблин размозжил птичью голову. «Куриные» мозги брызнули на сухую траву. Стабилизировав инквизитора, мы заглянули в гнездо: наградой нас стали три яйца звероястреба.

Монастырь теперь был чист. Настало время возвращаться с докладом к торговой принцессе.