Все началось с пожара. Внезапно загорелось большое здание, которое стояло до того сотни лет и было чем-то знаменито — упоминалось во многих книгах, встречалось на фотографиях и картинах. Мы не знаем, разумеется, что это было за здание и где оно стояло — видимо, где-то в середине Европы, но точнее этого не знаем, к счастью.

Один пожар, огромный и неожиданный. Здание словно вспыхнуло целиком и сразу, и быстро сгорело дотла. Воспоминания очевидцев не сохранились, но отдельные туманные намеки дошли до нас. Мы знаем, что жители той страны, где горело здание, тут же собрались выстроить его заново, и работа над этим была в разгаре год спустя, когда второй удар Проклятия потряс весь мир.

Ровно в годовщину пожара все книги и газеты, в которых было написано название этого здания, вспыхнули пламенем. Все фотографии и картины. Все компьютеры, у которых в памяти или на дисках было изображения здания или его описание словами. На любом языке и по всему миру — несчетные миллионы пожаров. Компьютерная инфраструктура всего мира рухнула в момент, и почти в каждом доме и квартире в развитых странах было что-то, что воспламенилось. Количество жертв по всему миру оценивали в 100 миллионов, и далеко не сразу люди догадались, что произошло и отчего, но в конце концов выяснили. Когда кому-то пришло в голову связать это с годовщиной пожара в здании, проверить оказалось очень легко — напиши имя здания на бумаге и она немедленно загорится. Но если написать «здание, которое сгорело год назад», ничего не будет — для возгорания нужно достаточно точное изображение или описание самого здания или его имени. Когда поняли, что можно таким образом объяснить, что случилось, по телевизору или компьютерным сетям (которые довольно быстро восстановили), все человечество быстро узнало источник постигшей его трагедии.

Увы, все эти повреждения и жертвы ничего не значили в сравнении с тем, что случилось еще ровно год спустя, во время третьего и последнего удара Проклятия. В этот день — и на все времена с тех пор — у человека, в сознании которого появляется имя здания или его образ, часть мозга, отвечающая за сознание, немедленно воспламеняется, что приводит к мгновенной смерти. Если имя здания хранится в глубокой памяти и никогда не выходит в сознание, то ничего не происходит — но лишь малая часть людей выжила таким образом, и очень ненадолго.

В один день погибло около 80% населения планеты, включая почти все взрослое население развитых стран. Кроме очевидной трагедии самих смертей, потеря знаний и умений всей человеческой цивилизации была колоссальной — и теперь, двести лет спустя, мы и близко не подошли к уровню развития цивилизации до Проклятия.

Но мы выжили и продолжаем выживать, и медленно, но верно, восстанавливаем города, транспорт, коммуникации, медицину… Поскольку оставшиеся в живых после третьего удара не знали название здания и не знали, как оно выглядит, казалось бы, можно было бы и забыть об этом ужасе, чтобы он не повторился по какой-то фатальной случайности. Почему же мы не забыли о нем? Почему же дети в школах получают вполне конкретные наставления и почему я сейчас напоминаю вам всю эту историю? Потому что мутанты.

Около 1% населения планеты до третьего Удара обладали мутацией, которая полностью нейтрализовала для них риск от имени или образа здания. Мы не знали, что это мутация, поначалу — но когда ее унаследовали дети таких людей, быстро разобрались. Впрочем, неважно, мутация или нет — когда выяснилось, что у малого меньшинства выжившего населения — процентов 5 после Удара, не больше — есть сила в любой момент убить любого человека одним словом — в этот день началась глобальная война между мутантами и нормальными людьми.

Война продолжалась пять лет и закончилась почти полным истреблением мутантов. Думаю, если бы в это время функционировали массовое телевидение, радио и интернет, итог был бы противоположным, и мутанты сейчас были бы единственными людьми на планете. Даже и без масс-коммуникаций исход отнюдь не был предрешен. Истории об одиноком мутанте, который входил с громкоговорителем в небольшой городок и выходил оттуда, оставив за собой город трупов — эти истории не мифы, именно так и было. Когда мутанты смогли поднять в небо один из немногих оставшихся работающих самолетов и распылить на небе имя здания, приказ не смотреть вверх быстро пробежал от человека к человеку по всему Нью-Йорку, но до тысяч жертв не успел добежать. Было всякое.

Когда организованные отряды, банды и в одном случае даже армия мутантов перестали существовать, осталась лишь одна проблема. Мутант, знающий секрет, ничем не может себя выдать, если он не пользуется секретом, и проверить его никак нельзя. Таких затаившихся мутантов было много — возможно, миллионы — но с течением времени эта проблема решилась сама по себе, если они не передавали это знание детям. Мутант, не знающий секрет, не опасен. Почти всегда это и произошло — мутанты не хотели воевать, они жили обычной жизнью рядом с обычными людьми, ничего не рассказали своим детям и унесли имя здания в могилу. Но кое-где, тут и там, были попытки создать традицию тайного Знания, научить детей-мутантов секрету, и завещать им не выдавать секрет и передавать его следующим поколениям — пока не придет удобное время для всеобщего восстания мутантов.

Это не теория заговора, как думают некоторые. Мы знаем, что были такие попытки, потому что некоторые из них провалились — дети проговорились, или честно рассказали властям о своем секретном знании (таким позволяют жить вдали от общества в карантине), или попытались получить власть на другими, используя секрет. Все такие попытки до сих пор провалились, но мы не знаем, сколько секретных традиций еще живы среди нас. Двести лет, восемь поколений… это много. Тайные сообщества редко живут так долго, особенно учитывая мощь и риск их секрета. Но мы не можем позволить себе забыть об этой опасности. Особенно сейчас, когда мы близки к восстановлению всепланетной сети коммуникаций. Скоро — через месяц или два — президент Федерации сможет обратиться с речью, которую услышат в большинстве домов планеты. Вскоре после этого мы планируем ввести развлекательные и информационные программы.

Да, разумеется, мы постараемся проверять всех, кто будет выступать в этой глобальной сети. Но у нас нет реальной проверки на мутацию, и нет никаких знаний о здании или его образе. У мутантов, если они действительно сохранились среди нас — есть. Они знают, что это было за здание, для чего использовалось, какие имена с ним связаны. Они могут находить друг друга с помощью намеков и косвенной информации. Мы, работники Комитета информационной безопасности слепы и глухи в сравнении с ними. Это то, что не дает мне спать по ночам. Это то, что побуждает меня проводить лекции и инструктажи, подобные вот этому. Это то, почему я повторяю снова и снова: будьте бдительны! Будьте бдительны!

Я хочу поблагодарить уважаемых членов Совета федерации стран за то, что вы согласились внимательно выслушать меня, старого человека, которого за глаза — да-да, я знаю — называют параноиком. Все мы учили историю в школе, но иногда полезно ее освежить, и заседание, посвященное предстоящему входу в строй всепланетного вещания — правильное для этого место. А теперь я уступаю трибуну многоуважаемому Президенту Федерации, который любезно согласился рассказать нам о содержании его первого всепланетного послания, которое пройдет первым в новой всепланетной сети. Леди и джентльмены — президент Квазимодо Роджерс!

Update:
отсюда: avva.livejournal.com/3196900.html